Книга алхимика

— Дело в том, что кто-то должен сперва пройти по туннелю и все разведать, — ответил тот. — Напоминаю, что эта книга была написана восемь веков назад.

— А чего сами не идете? Ну, или свою шлюху не пошлете?

— Потому что нас могут хватиться. Огаррио нас обоих знает. А с вами он не знаком.

— Меня запомнил солдат, который нас сторожит.

— С ним я уже договорился. Фелипе на нашей стороне.

Пако растер ладонью поросшее щетиной лицо. Он все еще колебался.

— И вы хотите, чтобы пошел я? Один? А если вдруг обвал? Дело вроде опасное.

— Опаснее, чем пробиваться отсюда с боем? А может, вы предпочитаете сидеть и ждать, когда вас взорвут вместе с собором? Кроме того, вы же вроде член революционного совета. Как насчет долга перед народом?

— Показывайте дорогу, — бросил Пако, испепелив профессора взглядом.

— Прошу за мной, — кивнул Пинсон. Поворачиваясь к западному поперечному нефу, он заметил, как Пако сунул в карман ножик Самуила.

— Эй, политикан!

Профессор остановился и бросил на Куэльяра взгляд через плечо. Пако гадко ухмылялся.

— А с чего вы взяли, что мне можно доверять? Почему вы думаете, что я не сбегу?

— Пако, — вздохнул Пинсон, — давайте не будем тратить понапрасну время. Скоро рассвет.

Пинсон опустился на скамью рядом с Марией и Томасом. Они по-прежнему спали. Удивительное дело — столько всего произошло за последний час, а им пока что ничего не известно.

Итак, ставки сделаны. Чтобы добраться до выхода из тоннеля и вернуться обратно, у Пако уйдет около четырех часов. К его возвращению заложники уже проснутся. Отсутствие Пако почти наверняка останется незамеченным. А если Пако убьют? А если он заблудится или просто-напросто решит дать деру? Может случиться что угодно, и тогда все коту под хвост. «Правильно ли я поступил, доверившись Куэльяру? — терзался Пинсон. — И если я ошибся, возникает еще одна дилемма. Что делать, если Пако не вернется? Самому увести заложников в тоннель? Оставаться в соборе равносильно самоубийству, но что, если тоннель завален, а Огаррио подорвет храм? Тогда они окажутся в ловушке. Нет, не хочу пока об этом думать».

Пинсон заерзал на скамье и почувствовал, как ему в бедро уперлась книга. Он вспомнил, что не дочитал последнюю главу — так, лишь пролистал ее. Надо было как-то убить время и отвлечься от тягостных раздумий. Откинувшись на спинку скамьи, он принялся читать.

БРАТСТВО Аль-Андалус, 1091 год

Повествование

В котором я рассказываю о нашем последнем приключении.

— Самуил, просыпайся! — прошептал он мне. — Что-то не так.

— В чем дело? — Несмотря на полученный от Паладона плащ, у меня зуб на зуб не попадал от холода.

— Только что вернулись разведчики Санчо. Они нашли армию Хазы, до нее от нас два часа ходу. Беда в том, что она стоит именно там, где должна быть согласно карте. Ничего не понимаю. Численность, боевой порядок… Совпадает совершенно все! Пока мы тут с тобой разговариваем, Санчо составляет план битвы. Он в восторге. Войско у нас в два раза больше, армия Хазы стоит в поле. Если рыцари поскачут в атаку, они снесут войско Хазы. Помнишь, что Сид проделал с альмерийцами? Здесь будет то же самое. Только Хазе даже бежать некуда, позади него обрыв. Санчо устроит бойню.

— И верно, что-то тут не так, — я потер лоб. — Хаза планировал устроить засаду. Ты ведь велел Давиду передать весточку Азизу?

— А как же иначе-то? Я своими глазами видел, как он уехал с моим письмом, в котором я все Азизу подробно объяснил. Даже нарисовал маршрут, по которому мы пойдем. Честно говоря, я ожидал их нападения сегодня, когда мы узкой колонной шли через ущелье.

— Похоже, письмо твое так и не дошло, — нахмурился я. — Скорее всего, Давида перехватил христианский разъезд.

— Сомневаюсь, — покачал головой Паладон. — Если бы мое письмо попало в руки Санчо, мы оба уже давно болтались бы на виселице. Мне не дают покоя мысли об Айше. Если христиане одержат победу и норманны найдут ее в обозе… Ты сам знаешь, что ее ждет.

— Что ей там делать? Она наверняка осталась в горах, — этими словами я пытался успокоить не только друга, но и самого себя. Мне очень хотелось верить в правоту собственных слов.

— Будем на это надеяться. В любом случае будь наготове. Если станет ясно, что Санчо побеждает, нам с тобой нельзя будет медлить. Мы должны ее найти, прежде чем до нее доберутся солдаты.

Он застыл, услышав лязганье доспехов и приближающиеся шаги.

— Прости, Самуил, — прошептал Паладон и двинул меня ногой. — Грязный иудейский пес! Герцог тебя, может, и простил, а вот я лично — нет! Вот разобьем мавров, я тебе покажу, как мы вознаграждаем изменников и предателей! — Он плюнул в меня, а его товарищи по оружию хрипло захохотали.

Их смех сменился веселыми криками: утреннюю тишь разорвал сиплый рев труб, звавших воинов строиться и выдвигаться.