Книга Белого

– Я работаю в области человеческих воспоминаний, тайн, мыслей и эстетических предпочтений, – он выдохнул кольцо дыма, – у древних скандинавов было поверье, что в волосах человека находятся его воспоминания о прожитой вместе с ними жизни. Ведь правда: волосы всегда с нами, что бы мы не делали. Те же скандинавы верили, что волосы растут вместе с человеческим опытом. Если у кого-то умирал близкий человек, то трупу отрезали локон волос и давали его плачущему в качестве памяти об утрате. Так, они могли думать, что их любовь всегда с ними – в этом локоне волос. Хотя бы их воспоминания. Состричь человека на лысо – означало лишить его прошлого и страшно оскорбить. Я занимаюсь тем, что привожу человеческие воспоминания в порядок. Корректирую – лишнее отсекаю. А в других местах – наоборот. Я придаю материальной памяти человека правильную форму. Иными словами, меня можно назвать мастером человеческих воспоминаний.

– То есть, ты работаешь…

– … парикмахером – совершенно верно.

Он засмеялся и от смеха поперхнулся дымом. Отдышавшись, он, наконец, вспомнил о чае и сделал поочерёдно два маленьких глотка, опустошив всю чашечку. Затем, вновь наполнил их из чайника.

– А кем работаешь ты? – спросил он.

– Если говорить твоим языком, – начал я, – я – мастер странствий в небесные миры, – я сделал продолжительную паузу, потягивая чай и развалившись на его тёплом полу.

Я изрядно его помучил свои молчанием, но продолжил говорить, только когда он нетерпеливо заметил:

– Ну?

– Да тур-гид я – тур-гид. Или ты думаешь, что я буду как и ты: скандинавы, древние мифы – нужны они мне, чтобы любить свою работу и считать её особенной?! Я и без того так считаю. Да и при всём желании – у меня не получилось бы как у тебя. Тоже мне – «Мастер воспоминаний человеческих». Я – намного проще.

– Работа у тебя действительно – поинтереснее.

– Она – волшебна. Если честно, то я чуть ли не жизнью обязан. Без неё, я бы наверняка где-нибудь себя давно прибил бы. Таким как – обычно, сложно бывает жить. А так – я редко, когда сижу на месте: разные люди, разные города – и все приходят и уходят – один я остаюсь на месте, скача галопом по европам. Так что – моя рутина, чаще всего, лучше многих праздников.

– Нет – ты всё равно знаешь, что такое скука. Каждому человеку, кем бы он ни был приходилось сталкиваться с ней – даже богов она не обошла стороной.

Я налил себе ещё чая.

– В этом ты прав. Помимо всего прочего – я просто человек. Ты даже не представляешь, на что я однажды пошел, чтобы преодолеть скуку. Ради этого, собственно, семь лет назад и я согласился на эту работу – чтобы постоянно двигаться и нигде – нигде не задерживаться надолго. Я думал – там, она никогда меня недостанет. Я менял страны чаще, чем носки. Моими случайными знакомыми можно населять города. Но проходили годы – и всё это стало для меня таким обыденным. Париж, Пекин, Прага; Киев, Кёльн, Копенгаген – можно целую ночь перечислять сотни городов, в которых мне приходилось не просто бывать, а чуть ли не летать. Скука и там меня достала. Клиент говорит: «Вау», оставляет деньги и уходит. А я всё ещё горю в этом котле.

Он затянулся своей трубкой.

– Молодец, что высказался. Но я не совсем разделяю твои чувства. Когда я занимаюсь волосами – в моей голове играет джаз. Я берусь за ножницы и расчёску, и начинаю творить. Никто не делает это с такой отдачей, как я. Когда я занимаюсь работой, в голове у меня мелькают образы и фигуры – я ничем не отличаюсь от художника в своей мастерской, занимающимся лучшим в своей жизни шедевром. И прихожу в невиданный восторг от переполняющих моё тело эмоций. И да – мне скучно и тоскливо, только когда я сижу без работы. А затем, в конце рабочего дня, я иду на остановку и сажусь в забитый доверху автобус. Шагаю сюда, прихожу домой, завариваю чай и раскуриваю трубку. Эта многолетняя традиция сохранилась и сегодня; только, как сам ты можешь заметить, сегодня я не один. Я ощущаю темп этой жизни. У меня на языке и на нёбах – всё ещё горит пламя невиданных страстей. Но теперь – я стал спокойным. Так происходит изо дня в день – из года в год – неизменность. Я похож на мастерски сделанный часовой механизм, отбивающий один и тот же ритм – вечность. Иногда, правда, как и все – я чувствую себя одиноким. Я гордый, сильный талантливый – ты даже назвал меня «золотым драконом». Я выгляжу на двадцать, хоть мне скоро исполняется сорок. Я остановился когда-то там – много лет назад – и с тех пор, я просто существую, ежесекундно ощущая наслаждение, которое может длиться не десять минут, а оставаться неизменным на протяжении многих лет. Но у меня не получается любить кого-либо – когда другим легко привязаться ко мне. В своё время, я менял девушек чуть ли не каждый месяц – и ни с одной не был счастлив. Это как приговор – вечно быть одиноким.

– Говорят, золотого дракона невозможно победить; но золотому дракону невозможно полюбить.

– Да, именно так оно и есть. Я горд, одинок и спокоен. Кто знает, может – это и есть просветление?!