Книга Иисуса Навина

Что же это за таинственная книга Праведного, rwyh rpc, к которой отсылает священный писатель своего читателя? Во 2Цар 1:18 также говорится о книге с таким названием: «И оплакал Давид Саула и сына его Ионафана сею плачевною песнию; и повелел научить сынов Иудиных луку, как написано в книге праведного…» (2Цар. 17–18). Сикре полагает, что в раннеизраильскую эпоху существовал некий сборник военных героических поэм[461]. Военный эпос был распространенным жанром на Древнем Ближнем Востоке. Небесные светила в таких текстах принимают активное участие в баталиях, «сражаются» на той или другой стороне[462]. Термин rwy, праведник, по мнению некоторых историков еврейского языка вполне может означать «герой». Фритц[463] предполагает, что эта поэтическая книга не была сохранена в более поздние времена ввиду своих противоречий с яхвизмом.

Древние экзегеты, иудейские и христианские, обращают пристальное внимание на чудо с солнцем, описанное в книге Иисуса Навина.

Согласно "Иудейским Древностям" Иосифа Флавия, "день тогда продолжился для того, чтобы наступление ночи не помешало полной победе евреев". Как и "камни с неба", которые для Иосифа являются "необычайно крупным градом", в этом чуде проявилась поддержка свыше, дабы Иисус "убедился в том, что Господь Бог помогает ему"[464].

В мидраше Ялкут Шимони, компиляции комментариев к Пятикнижию, редактированной в XIII в., приказ Иисуса солнцу был трансформирован в оживленный диалог, в котором оба, солнце и Иисус, диспутируют, кто из них больше. Посредством сна Иосифа, к колену которого принадлежал Иисус, богословски объясняется преимущество полководца над великим светилом. Вот этот текст: "Солнце возразило Иисусу: "Ты велишь мне стоять! Но разве может находящийся внизу отверзать уста перед превосходящим его и говорить ему "стой!"? Я было создано в четвертый день, и ты, который был создан в шестой, дерзаешь говорить мне "стой!"?" "Ты в действительности всего лишь раб, – возразил Иисус. Не помнишь ли, как ты поклонился моему предку Иосифу, когда он видел во сне, что солнце, и луна, и одиннадцать звезд простерлись пред ним (Быт. 37:9)?" Итак, остановилось солнце, и луна стояла (Нав. 10:13)"[465].

Точно также демонстрацию преимущества человека над прочим творением, даже таким могущественным, как солнце, видит в библейском повествовании Исходад Мервский, сирийский христианский автор IX века. Человек для него "так силен, что природа лишена слова, и светила вселенной ему послушны". В библейском тексте этот древний автор усматривает значение антимифологическое и антиидолопоклонническое: солнце, луна, звезды – не божества, а всего лишь "творения, слуги, послушно подчиняющиеся"[466]. Явное несовершенство тварных созданий предостерегает человека от поклонения им, утверждает Иоанн Златоуст: "Когда увидишь солнце восходящим, подивись Создателю; когда же увидишь его скрывающимся и исчезающим, познай несовершенство природы его, и не поклоняйся ему как богу. Для этого-то Бог не только положил на природе стихий знак их несовершенства, но и соизволил рабам Своим, человекам, повелевать ими, чтобы, если по виду их не узнаешь их рабства, то от повелевающих ими ты научился, что все они – подобные тебе рабы. И вот Иисус Навин говорит: да станет солнце прямо Гаваону и луна прямо дебри Елон (10:12)… Бог показал свое о нас попечение, красотою стихий ведя нас к познанию Его божества, а несовершенством удерживая от поклонения им"[467].

Восхищение перед господством праведного человека над тварью встречается также у великого предшественника Исходада и его соотечественника преп. Ефрема Сирина: "Иисус, сын Навин… воспретил скорому обращению небесного свода, и оно тотчас остановилось; удержал две великие колесницы солнца и луны, ревнуя об истреблении врагов Божиих; повелел небесной высоте, и она послушала его, послала каменный град побить хананеев, чтоб никто не избежал меча его"[468].