Книга Корешей

Побежал обратно, повара заняты омлетом, схватил Санитара в охапку. Почти новый, это профи пылесос, мечта уборщицы, ломается редко, мешок многоразовый, запчастей уйма, гарантия десять лет! Такие при пожаре надо выносить в першу чергу. Этого достаточно за сегодняшние унижения, а завтра пусть новых лохов ищут. Жена прикрывает рот ладошкой в ужасе — проповедник превратился в похитителя пылесосов, и ведь бросать такого уже поздно, другой грабитель вон уже под сердцем ворочается, новая модель.

Санитар пашет у нас каждую неделю вот уже пятнадцать годков. Только ремешки иной раз надо менять — рвутся. Да и то только когда жена его курочит. Неужели не слышно, когда тембр мотора меняется — жалуется ведь старик Санитар, передохнуть просит или подавился чем. Нельзя бабам тонкую технику доверять.

Пан Шебаштьян поднялся за эти годы, настоящим шляхтичем стал. На инфинити за сто штук зараз сечет. Подрабатывал я как-то у него год назад — нужда заставила. Не узнал меня добрый пан. На пылесосах, правда, у него теперь родовое клеймо панов Швистоплетских выгравировано.

Дык, а нам то чегось? Надо будет — уведем и с клеймом.Прям с конюшни, прям из стойла и уведем.



Файер-гидрант освобождался, пожал мне руку, вернул книги из моей библиотечки и я благословил его в дорогу. Гидрант растрогался, да и подарил мне дрим кэчер из носков. Работа италийского мастера Гвидо.

Я обменял кэчер на замутку кофе у Люка. Так бы подарил, но в тюрьме всегда зашкал дипломатии и тонкостей. За этот гадский кэчер смотрящего и выперли на строгий режим. Вещь была по уставу неположняковая, но никто к ним особо не придирался.

Нефф давно копал под Люка и попытался изъять кэтчер. С максимальной помпой, так чтобы видел и слышал весь барак. Беспроигрышный вариант — если Люк отдаст кэчер, это сильно подмочит его авторитет, если не отдаст — это уже серьезка, неподчинение приказу. Тут Неффа никто не осудит.

Люк, понятно, послал Неффа и тот сказал ему собирать шмотье. Я сидел в двух шагах и чувствовал себя совершенным дерьмом. Надо было вышвырнуть эту носочно-чулочную пакость в трэш, а не дарить Люку. Теперь я останусь без товарища.

Пришел конвой и Люка забрали. Больше я никогда в жизни его не видел.

Шел второй месяц отсидки в Кэндиленде и я снов впал в депр. Вместо Люка на барак самовыдвинулся тупой качок, которого в детстве вывезли из Нигерии. В отличии от большинства африканских мигрантов, это косил под «реального» выходца из гетто, и плохо прикрытая фальшь раздражала. Вместо имени у него была реперская погремуха, которая хоть и звучит по-русски весьма круто «Кью Тип» - но на деле означает палочку для чистки ушей. В замкнутом пространстве, где вы находитесь не собственной воле иногда возникают люди, чье присутствие само по себе вызывает у вас злобу или рвотный рефлекс. Это был тот самый случай. Кью Тип. Я вдруг остался без влиятельных друзей.

Гилберт Эвакуатор впал в анабиоз. Ему корячится еще пять месяцев и пуэрториканец перестал общаться с людьми. Делится едой, деньги на квитке у него есть, но ведь не хлебом единым. Поговорить по душам стало не с кем.

Банки теперь у меня Боб вырви глаз, сторчавшийся барыга. Он похож на ленту Мебиуса. Боб рассказывает одну и ту же историю , о том как из Мексики гнали грузовик забитый наркотой. По законам жанра в истории всегда должен быть сундук сокровищами, чемодан с долларами или грузовик с наркотой.

Боб вышел из ломки и настроение у него прыгает как у беременной бабы. Он наставляет меня как правильно барыжить, вставать в пять утра, всегда отвечать на звонки клиентов, знать кому можно открыть кредит. То вдруг говорит как сделает золотой укол в первый же день на свободе.

Правда и полезные сведения я от него получил — набой на пару универмагов в деревнях, откуда можно среди бела дня «выкатить на тележке семидесяти дюймовый телевизор». Деревня дело такое — все ходят в одну церковь и за воровство засыпят изгоя дислайками. Телевизор мне не нужен, а вот если дойдет до «нечего жрать» - информация пригодится, конечно.

Тюрьма похожа на пиратский чат в дарквебе, где хакеры обмениваются номерами кредиток и чужими паролями. В тюрьме от скуки можно освоить воровские таланты, обсудить слабые стороны потенциального налета, поспорить о новых преступных трендах и, конечно же подобрать команду. Большинство людей не будет работать в макдональдсе на минимальный оклад после отбытия «срока исправления». Во-первых потому что общество само навесило на них «судимость» и с «трудоустройством» теперь проблемы. Во-вторых, исправление верит только старик-судья Майкл Джексон.

По законам жанра считается, что преступники тупые и недалекие люди. «Крайм дон пэй» - на преступлении не заработаешь, это пропаганда для запугивания школьников. Еще школьников запугивают, что в тюрьме абсолютно всех ебут, сразу по прибытии. Это не соответствует действительности, на деле всегда ебут только тех, кто расставляет ноги.

Если в тюрьме и есть тупые и недалекие люди — то это, в основном, охрана.