Книга Корешей

Боб вырви глаз приторговывал на воле нарко-прошмондовками. С недавних пор в США сутенерство переименовали в «человечий трафик» и терерь лепят за это федеральное преступление.

Боб вырви глаз спрашивает не знаю ли я где найти молодых «восточноевропейских» поебушечек. Я знаю, но не скажу — разговоры о возможности совместного федерального преступления, в США уже преступление - «конспирация со злым умыслом» - штрафом тут не отделаешься.

Рядом с Кливлендом есть остров на озере. Остров выкупили маклеры и сделали там Луна-парк. «Кедровка» называется, ежели по-русски. Все парковки, рестораны и билеты на аттракционы стоят в три раза дороже — вы ведь теперь на острове.

Кедровку обслуживают молодые студенты-гасторы. Ворк-н-травел. Рабочая виза на девяносто дней.

Бываю там каждое лето — сначала, до женитьбы охотился на молоденьких русских студенточек — ты их на экскурсию, они тебе — тискать половые признаки.

Долгих романов не выходило, девочек выматывал менеджмент парка 10 часовым рабочим днем на солнышке и за сучие гроши. Жили они в общаге строгого режима рядом с парком. Внедриться в укрепленную огневую точку подобного типа едва ли представляло сложность в прогулке романтика.

У девок выходный был раз в две недели, в воскресение. Из парка они выползали вечером, проглатывали пластиковый эрзац-бургер и засыпали прямо на хую.

По настроениям девчонок можно было судить об истинном экономическом и политическом состоянии дел в матушке России. Пятнадцать лет назад тормознуться и попытать себя в гонке за американской морковкой хотела каждая вторая. Потом, вдруг возникли москвички, которым было насрать на зарплату парка. Они брали в рент длиномерные лимузины и часами поддерживали роуминговую связь с Москвой, с Большой Землей. Москвички быстро исчезли потому что пахать в парке развлечений может только ломовая лошадь Пржевальского, и такая «практика английского» может стоить здоровья.

Количество желающих остаться тоже стало падать от года в год. После четырнадцатого года русских девчонок, в основном, перестали впускать. Добавилось хохлушек, румынок, полячек и турчанок. Вполне годный контент, но главная причина готовности ехать пятьдесят миль в один конец нюхнуть потной после рабочего дня среднерусской вагинушка была то, что айтишники называют «нативная интеграция». Только пожив за границей понимаешь, что условный договор с самкой происходит сразу на нескольких уровнях и только в случае с родными бабами, ты чувствуешь себя дома на всех.

Обрабатывая американок натыкаешься на глухие файерволы в местах где должен быть просторный хайвей. Обрабатывая американок сперва комплексуешь от своего акцента, потом понимаешь, что акцент это преимущество и все равно в конце ужасаешься, насколько эта возня не стоила перерасхода системных ресурсов.

Я не стал объяснять Бобу этих тонкостей. Только для русского, будь то русский выросший на чеховском «Дяде Ване» или группе «Сектора газа», только для русского, манипуляции по монетизации девичьей вагинушки могут стать грандиозным упреком для совести, угрызением уровня предательства Родины.

Теперь в бороде у меня седина и двое детей. Девчонки в парке все те же — молодые и ядреные, а я вот уже гляжусь педофилом, если отпускаю им комплимент. Теперь я оставляю им чаевые в размере двух часов их мизерного жалования, делаю умное лицо и пророчествую : «Тяжко пахать? Вот.Если ударит в голову моча здесь остаться, девонька, у тебя будет и машинка, и домик, и косметика недешевая. Но въебывать ты, милашка, будешь точно так же всю оставшуюся жизнь.

Этот луна-парк не про нас»

31

Если думать о суде, можно сойти с ума.Адвокат больше не приходит, дату суда не сообщают. Чтобы как-то готовиться я бреюсь каждые три дня. Это сложный процесс. Сначала надо за два дня записаться, потом подождать когда вызовут в душевую после отбоя — ночной выдает по три станка за раз, не больше и все ждут следующей тройки.

«Нахрен брится, если будешь стоять перед судьей в оранжевой робе, как убийца?» - Боб осуждает меня. А мне нечем заполнять паузы между снами.

Пошел второй месяц в Кендиленде и все события приобрели оттенок потного кошмара.

Гэри «Волосатое очко» - болтливого бухгалтера-русофоба угоняют в КЭТС. У него всегда можно взять кофе, если не спорить о величии Рейгана в деле развала СССР. Теперь всё: торчка-бухгалтера угнали на принудлечение. Что-то идет не так, если подсаживаться начали такие мирные и скучные люди, как сертифицированные бухгалтеры.

Пуэрториканец Хозе затягивает в Кенди телефон и вызывает друзей с подъемником Скайлифт. Среди бела дня они подгоняют Скайлифт к окнам бывшей тюремной палаты для беременных зычек, где сейчас томимся мы. Всегда завидую пуэрториканской безбашенности. Они долбят молотками в толстенное армированное стекло второго этажа.