Книга крови

Та была очень красива, однако красива слишком гладко, безлико, словно, описывая её, автор употребил прилагательное «красива» как штамп, не вдаваясь в подробности.

– Экслибра она или нет, роли не играет, – ответил Дункан. – На самом деле Флауэрболл живое воплощение того, за что вы боретесь. Здесь у библиомантов и экслибров равные права – или примерно равные.

– Ага, и всё кишит агентами и гвардейцами! – фыркнула Изида. – Сколько ты ещё собираешься идти за ней?

– Ты видела, что именно она купила на том стенде недавно?

– Нет. – Признание собственной невнимательности далось Изиде нелегко. – Оружие?

– Мягкую игрушку.

– А-а!..

Он плотно сжал губы, кивнул, и они поспешили дальше вниз по переулку. Вскоре перед ними открылась маленькая площадь, брусчатку которой кто-то раскрасил во все цвета радуги, – разноцветные булыжники образовывали причудливые узоры. В убежище, где художником был каждый второй, такие вещи встречались сплошь и рядом, и всё равно Изида пару секунд не могла отвести восхищённого взгляда от сочетания линий на тротуаре. Ей показалось, что цвета сдвигаются, проникают друг в друга, словно облака перед надвигающейся грозой.

– Ты тоже видишь это? – Она ткнула Дункана локтем в бок.

Он неохотно обернулся:

– Это оптический обман. Фокус. Хорошо получилось.

– Я уже видела это здесь прежде.

– Абстрактная живопись. – Дункан равнодушно пожал плечами.

– Кэт говорила, что идеи выглядят как разноцветные облака, как пёстрые смерчи и вихри. Именно так.

– Это может быть случайным совпадением.

– Всё равно странно.

Снова показались полицейские, и Изида задалась вопросом: сколько агентов, переодетых в штатское, сейчас прочёсывают толпу? Хотя, возможно, большинство из них уже было отозвано ввиду предстоящего закрытия портала.

Изида могла бы воспользоваться библиомантической иллюзией, чтобы изменить черты лица, но опасалась, что не сможет постоянно поддерживать иллюзию из-за моментов слабости, а мерцающее лицо с меняющимися чертами бросалось бы в глаза ещё больше, чем лицо, напечатанное на объявлениях «Разыскиваются».

Ники свернула в переулок. Не пройдя и двадцати шагов, она остановилась возле двери старого домика. Изида и Дункан ждали за поворотом, когда кто-то впустил танцовщицу внутрь. Однако не прошло и двух минут, как Ники вновь вышла из дома. Теперь она катила перед собой детскую коляску, пересекла улицу и тремя домами дальше отперла дверь дома ключом. Прежде чем она успела захлопнуть её изнутри, Изида и Дункан ускорили шаги, нагнали её и ввалились вслед за ней.

– Что?.. – В руке Ники внезапно оказался электрошокер, но, когда она уже была готова воспользоваться им, она узнала Дункана. – Ой, чёрт! Это ты!

После краткого размышления это обстоятельство не помешало ей яростно атаковать Дункана.

– Брось эту штуку! – сказал он, схватил Ники за руку и без труда отобрал у неё электрошокер.

Правда, при этом он упустил из виду второй приборчик, внезапно возникший в её левой руке, который она без колебаний прижала к его боку. Дункан с криком отступил и упал на колени, загородив при этом проход Изиде – коридор был нешироким. Ко всему прочему ребёнок в коляске проснулся и заорал.

– Видишь, что ты натворил? – Ники рассерженно кивнула на коляску.

Изида искренне надеялась, что Ники имела в виду плач ребёнка, а не самого ребёнка. Что знакомство Ники и Дункана закончилось раньше, чем он был зачат.

Танцовщица склонилась над коляской и взяла на руки вопящего ребёнка.

Изида указала на электрошокер, который Ники всё ещё держала в руке:

– Лучше отложите его. Правда. Он может повредить малышу. Малышке. Всё равно кому. – Господи, как же она ненавидела орущих детей!

Ники уничтожающе поглядела на неё, зашвырнула прибор на полку и вместе с ребёнком пошла дальше по коридору.

– Её зовут Лиэтт. И кто бы вы ни были, забирайте этого подлеца и убирайтесь отсюда вместе с ним!

Дункан издал стон, выпрямился, шатаясь и прижимая руку к боку, и пробормотал:

– Ну, как бы то ни было, этот подлец когда-то был любовью всей твоей жизни…

– Другой жизни.

Дункана было не так просто вывести из строя, и Изида знала это. Она сама недавно огрела его деревянной шкатулкой по голове, когда они встретились в Портобелло, и после этого он всего лишь пригрозил застрелить её. Злопамятным он не был – это точно.

Ники с Лиэтт исчезли в комнате в конце коридора, и Изида услышала оттуда грохот сковородок и посуды. Переглянувшись с Дунканом, они протиснулись мимо коляски в крошечную кухню.

– Теперь у тебя есть свой дом, – констатировал Дункан. – На дверной табличке твоё имя.

В доме было гораздо чище, чем ожидала Изида, подсознательно начинавшая симпатизировать Ники. Она надеялась, что танцовщица не будет пытаться скрыть от них сведения о «Ша нуар»: ей не нравилось ломать пальцы молодым матерям. И руки ломать тоже не любила.

– Я много работаю, – сказала Ники. – У меня есть дочь. Я не могу растить её за пыльными кулисами и в прокуренных ателье. И уж тем более не в таких дырах, в которых в своё время обитал ты.

Похоже, Дункана это замечание задело.

– Тогда я только начинал свою блестящую карьеру!