Книга крови

В этот момент лезвие закончило свой путь до нижнего края переплёта. Огонёк погас. Тяжело дыша, Дункан поднял обе опасные страницы, вырезанные из грудной клетки Изиды, и уронил нож на доски палубы. Его зубы были сжаты до скрипа, черты лица искажены почти так же, как у Изиды. Фиолетовая искра снова появилась в уголке глаза Изиды. Её тело сотрясалось от судорог. Ноги экслибры пытались сбросить путы, руки, зажатые между коленями Фурии, дёргались, а потрескавшиеся губы приоткрылись.

По наитию Фурия подсунула руки под переплёт сердечной книги Изиды и попыталась захлопнуть её. Сначала ей показалось, что это невозможно, – Изиду то сильно трясло и шатало из стороны в сторону, то тело экслибры вдруг изгибалось дугой, – но потом девочка смогла всё же захлопнуть книгу. Под пальцами Фурии очертания книжного переплёта сменились очертаниями женского тела.

Изида широко раскрыла глаза и закричала.

Глава вторая

Позже, когда с Изидой стало можно разговаривать, а Дункан, шатаясь, выпрямился и облегчённо вздохнул, Фурия спросила, обернувшись:

– А это кто?

Она вытащила ребёнка из сумки и перепеленала его. В кармане в нижней части сумки нашлись пелёнки и детское питание, и Фурия сама удивилась, как ловко у неё всё получилось. Пип был пятью годами моложе девочки, и она смутно помнила, как помогала Паулине пеленать и кормить его, когда он родился. Фурия не вспоминала об этом уже несколько лет. Больше всего её удивило то, что ей не было противно заниматься этим, хотя из единственного крана на палубе тёк лишь слабый ручеёк ржавой воды, которого хватило лишь на то, чтобы кое-как вымыть руки.

Ну вот. Ей удалось вернуться из ночных убежищ и сбежать от ожившего злодея из «Фантастико…», и всё для чего? Чтобы пеленать малышку, которую она даже не знала по имени.

– Это Лиэтт, – сказал Дункан, испытывавший видимое облегчение от того, что с него сняли обязанность возиться с малышкой.

Мужчина едва держался на ногах, и Фурия задавалась вопросом: как сильно он только что рисковал собственной жизнью?

В любом случае состояние Изиды намного улучшилось. Хотя её грудная клетка поднималась и опускалась то быстро, то медленно, то замирала надолго, как будто в её глубине творилось нечто не соответствующее человеческой анатомии, она уже попыталась сесть, лицо её порозовело, а запавшие щёки округлились. До того, чтобы стать прежней, ей, несомненно, было далеко, но в её глаза вернулась жизнь, и она удивлённо подняла брови, наблюдая за тем, как Фурия ловко управляется с ребёнком.

– Я… я не думала, что ты это умеешь, – вдруг тихо выдавила она.

– А я не думала, что ты это переживёшь, – ответила Фурия. – И он тоже, – добавила она, кивнув на Дункана.

Тот поднял было руку, чтобы отмахнуться, но даже это движение стоило ему немалых усилий. Он стоял прислонившись к поручням палубы, и Фурия очень надеялась, что он не вывалится через них вниз, внезапно потеряв остатки сил. Сама она сидела по-турецки на полу, баюкала маленькую Лиэтт на сгибе руки и спрашивала сама себя: какого чёрта она здесь, собственно, делает?

– Теперь я знаю, как её зовут, но всё ещё не знаю, кто она и откуда.

– Дочь моей подруги, – ответил Дункан. – Нам нужно придумать, что с ней делать.

Изида потёрла зарубцевавшуюся ложбинку на груди.

– Мы можем… взять её в резиденцию. Может быть, одна из женщин, живущих там, сможет о ней позаботиться.

– А где её мать? – спросила Фурия.

– Пропала без вести: её поглотили идеи, – ответил Дункан с каменным выражением лица.

Изида попыталась встать на ноги, однако не смогла и осела на палубу, но снова попробовала подняться.

Дункан хотел было помочь ей, но у него самого едва хватало сил, чтобы держаться на ногах.

– Нет, – возразила Изида, – я сама справлюсь. – Ей потребовались ещё две попытки, прежде чем она наконец поднялась. – Дай мне Абсолонову книгу, – потребовала она.

Он побледнел ещё больше и покачал головой. На мгновение Фурия тоже испугалась, что всё было напрасно. Но тут Изида поцеловала Дункана в губы, наклонилась к его уху и что-то прошептала. Поверх плеча Изиды Фурия наблюдала, как меняется выражение его лица, но не могла истолковать его. В конце концов он вытащил Абсолонову книгу и передал её Изиде.

– Доверься мне, – сказала она, прежде чем осторожно принять её из его рук.

Пару секунд она рассматривала синюю обложку, потом отступила в сторону, размахнулась и зашвырнула книгу далеко в золотую пустоту – насколько у неё хватило сил. На лету книга раскрылась, её страницы зашелестели, – возможно, это была её последняя попытка зачаровать кого-то, кто мог бы её спасти. Однако она была уже слишком далеко, шрифт на её страницах невозможно было разглядеть, и она скрылась из глаз. Изида и Дункан смотрели ей вслед и держались за руки.