Книга Лазури

— Нет. Она в больнице и под наблюдением, не забывай. Реаниматологи удержат ее на грани достаточно долго, чтобы мы справились.

— И не обратят внимания на воронку входа в сон?

— Подумаем, как ее скрыть. Еще возражения?

— Как мы будем выбираться, когда она начнет просыпаться?

— Опасаешься врачей? Попробую задурить им головы или оглушу — это уже дело десятое. Даже если они увидят падающих с потолка кукол, им никто не поверит. Скажут, мол, шланг у анестезиолога треснул.

— Сущее безумие. Суигинто, ты хоть скажи, что не согласна на такую авантюру!

— А кто сказал, что я не согласна? В словах твоего медиума есть смысл — и я не ожидала, что кто-то из людей будет так рисковать, чтобы сдержать слово.

— Рискнешь не только собой, но и Мегу ради призрачного шанса? Не верю.

— Может, потому что я не такая трусишка, как некоторые?

— Ставить на карту жизнь и более того, Игру Алисы для тебя теперь так просто?

— Не тебе судить об этом, проигравшая. Я считаю, что ничем не рискую в этом плане, кроме жизни Мегу, которая вот-вот оборвется и без нашего вмешательства.

— Я проиграла в честном поединке и Игра продолжается. А если Мегу проснется раньше, чем мы успеем выбраться? Не только ты, но и что важнее, Роза Мистика исчезнут и Игра…

— Игре ничего не угрожает. Отец следит за нами и не допустит ничего, что нарушило бы его план. Или ты уже в это не веришь?

— Ты думаешь, Отец станет воскрешать тебя снова и снова? Играешь с его терпением?

— Замолчи! — Суигинто сорвалась на крик, — У меня нет поводов сомневаться! Нет поводов бояться! Отец не даст просто так сгинуть той, кто станет Алисой!

— Алисой, как же. Не думай, что твое хвастовство тебя украшает в его глазах.

— Хвастовство?! Я уже однажды отправила тебя в небытие, недоверчивая слабачка, и ты знаешь, что мои слова не пустой звук!

— Довольно! — вклинился я. — Пока вы ругаетесь, время уходит. Закончим начатое и упражняйтесь в злословии сколько вам будет угодно. Хотя я бы предпочел другое, конечно.

— Ладно, медиум, на этот раз достаточно. Так что, Четвертая, ты все еще против плана?

— Против. Но если мастер решил, что мы справимся — мы справимся.

— Что ж, тогда за дело. Суигинто, ты узнаешь у Мегу кое-какие подробности. Кому из врачей она более прочего доверяет, какие у нее отношения с родителями и… помнит ли она сказки Андерсена. Только ненавязчиво, между прочим — ну не мне тебя учить.

— Хорошо. Это будет легко. Что еще? — кажется, Суигинто остыла при упоминании о Мегу.

— Пока ничего. Мы займемся плетением и книгами. Потом Суисейсеки.

— Как ты убедишь ее помочь?

— Еще не знаю. Посмотрим, утро вечера мудренее. Соусейсеки!

— Что, мастер?

— Будем готовиться работать с фиолетовым. Сама знаешь, каждая краска у нас с сюрпризом.

— Да, мастер. Можешь на меня рассчитывать.

— Отлично. Тогда не будем медлить!

Битард

Я сидел на постели, прижав колени к груди, и задумчиво рассматривал лежавший у меня на ладони белый прямоугольник. На ощупь Карта была твердой и гладкой, словно пластиковый портфель. По краю тянулся вензель из черных и фиолетовых роз. Лаплас сказал, что рисунок постепенно станет таким, каким его желаю видеть я. Забавно.

Когда я проснулся у себя в кровати, сжимая Карту в руке, то первым делом кинулся к зеркалу, словно ощущения гладкой плоскости в ладони было недостаточно — пожалуй, в тот момент я просто его не воспринимал. Зеркало подтвердило, что мои ночные похождения не были обычным кошмаром. Лицо мое было красным и блестящим, под носом красовалась лепешка засохшей крови. Мышцы болели немилосердно. Однако в груди больше не хлюпало, да и кости оказались целы. Было это прощальным подарком полоумного кролика или же причиной стало что-то еще — я не знал.

Потом я взглянул на свою правую руку, и мысли о чудесном исцелении вылетели у меня из головы, хлопнув дверью в звонкой пустоте.

Демон Лапласа обучил меня необходимым манипуляциям с Белой Картой. Когда она выскользнула у него из перчатки и упала мне на ладонь, она была девственно чистой. Вензель говорил о том, что трудился я не зря. Но все только начиналось. Когда рисунок будет завершен, мне станут подвластны именно те силы, о которых я мечтаю, втайне или явно. Для этого мне придется вернуться в Н-поле или мир снов — в плотном мире, несмотря на правильность действий, она будет оставаться пустой. Методику проникновения в Н-поле я у Лапласа узнать забыл, а манга не давала точного разъяснения. Оставались сны. В который рад я угрюмо порадовался, что мой враг столь безмозгл. Его описания лаборатории и вхождения в сон как раз отличались представимостью.

Все-таки мне придется пользоваться его трюками. Ему отольется и это.