Книга магии

Больше Вендрель вопросов не задавала, лишь хмурилась в задумчивом молчании. Они всё шли и шли, миновав по дороге одну из речушек, впадающих в Ундрану. На удивление тяжелые, подбитые гвоздями ботинки Колрина прогрохотали по доскам старого балочного моста; им вторил мягкий шелест сандалий Вендрель и почти неразличимое шлепанье босых ног детей.

Вскоре они вышли из леса и двинулись по утоптанной тропе, идущей вдоль западной стены, ограждающей общинное поле Гамеля. Селяне вернулись к жатве, ведь сбор урожая просто так не отложишь, разве что смерть на пятки наступает. Поле было усеяно снопами ячменя, за уборку которых отвечали дети, – из тех, что постарше. Но на том краю поля, где маячили Пограничный Столб с приятельницей-рябиной, окруженные деревцами и кустами рощицы, как венценосная чета толпой золотушных бродяг, не было ни намека на работу.

– Отсюда я пойду один, а вам лучше бы не подходить ближе, – предупредил Колрин Вендрель и детей, едва они добрались до рощицы. Теперь-то он почувствовал присутствие рядом магии. В пальцах возникло покалывание и легкий зуд, словно сотни мошек разом вонзили жала в его плоть, и незащищенной шеей он ощутил холодное и в то же время влажное дуновение, хотя, судя по неподвижным снопам, на соседнем ячменном поле никакого ветра не было.

Он снова посмотрел на солнце и заметил несколько рваных облаков – впрочем, они исчезли с небосвода еще до того, как он опустил взгляд.

– Думаю, до сумерек особо опасаться нечего. Но вам нужно успеть предупредить всех, что к Пограничному Столбу пока лучше не соваться. И по домам разойтись следует до того, как полностью стемнеет. Скотину тоже загоняйте в дом. Тщательно посыпьте солью пороги и подоконники. Разводите огонь в очагах и держите под рукой холодное железо.

– А что может…

– …случиться?

– Возможно, и ничего, – сказал Колрин, пытаясь улыбнуться, чтобы приободрить детей. Попытка не удалась, потому что дети не привыкли видеть улыбку на лице учителя, и спроси их кто, в чем дело, они наверняка сказали бы, что у него что-то болит. – Посох в камне может притягивать… разных созданий… зачастую опасных. Я останусь тут. Если что-то и появится, я сделаю все, чтобы вам не причинили вреда. А теперь идите!

Дети, отлично усвоившие, что старших надобно слушаться, тут же убежали прочь. А вот Вендрель задержалась, глядя на мужчину с неподдельной тревогой. Как она и говорила, доставшийся ей дар был связан с живыми существами, а в особенности с их рождением и смертью. Именно поэтому ей хорошо знакомы были многие признаки страха, и некоторые из них были отчетливо заметны на обычно бесстрастном лице Колрина.

– Хватит ли тебе сил остановить тех, кто захочет нам навредить? – спросила она.

Колрин покачал головой.

– Но, может быть, мне удастся сбить с пути то, что все-таки явится за посохом. Остановить злобные проделки мелкой нечисти и попытаться отвратить большое зло.

– Но почему ты делаешь это для нас? – спросила Вендрель. – Исцеляя раны, помогая при родах, ты не рисковал своей жизнью. А теперь точно будешь.

Колрин слегка пожал плечами, похоже, просто не находя слов для ответа.

– Здесь теперь мой дом, – наконец сказал он. – И я привязался к некоторым… ко многим здешним жителям. Здесь я обрел желанный покой.

– Но ведь, если ты не ошибся, покой этот вскоре будет нарушен, – заметила Вендрель. – Знаешь, ты похож на великих магов прошлого, которые без лишних слов кидались в самое сердце бури или битвы, чтобы защищать простых людей. И уходили, как только зло удавалось одолеть, не дожидаясь ни благодарности, ни награды.

– Теперь маги живут только в городах, привязанные к тронам Лордов магическими клятвами и золотом, – усмехнулся Колрин. – А я уже две зимы живу здесь. Надеюсь, достаточно, чтобы люди не думали, что это я навлек на них беду. И, кстати, я не собираюсь никуда уходить. Как, впрочем, и требовать награды.

Вендрель не ответила, и на мгновение между ними повисло напряженное молчание. Колрин повернул голову, чтобы взглянуть на Пограничный Столб. Но больше он не сделал ни единого движения ни к камню, ни прочь от него, не решаясь, наверное, окончательно сделать выбор в пользу будущего, не сулящего ему долгой жизни.

Неподалеку одна из жниц порезалась серпом и выругалась. Ее резкие слова помогли Колрину вернуться мыслями к настоящему. Он моргнул и посмотрел на повитуху, наблюдавшую за ним с участием, так знакомым ему по совместным визитам к больным.

– Я принесу тебе одно из не самых удачных покрывал Руна, бурдюк с водой и еды. Может, тебе понадобится что-нибудь еще?

Рун, муж Вендрель, был самым молодым, не считая жены, старейшиной Гамеля. Он едва достиг того возраста, в котором звание это не казалось насмешкой, ведь получил он его не просто в силу возраста или, как Вендрель, благодаря мудрости, а по причине признания его лучшим ткачом в трех деревнях, а на деле и на много лиг вокруг. Даже не самые лучшие покрывала Руна были толще, плотнее, красивее и защищали от влаги лучше, чем те, что Колрин привез с собой из города.