Книга Москвы: биография улиц, памятников, домов и людей

По соседству с Трубецким построился Прокопий Акинфиевич Демидов, внук и сын знаменитых тульских и уральских заводчиков. Сам он производственными вопросами не занимался – просто тратил средства куда вздумается. Завел, например, ботанический сад. Построил Прокопий Демидов и дворец. Нескучным, заметим, демидовский дворец еще не назывался.

Что было потом – доподлинно не известно. Все складывается вроде в такую картинку: после отставки приезжает в провинциальную Москву граф Алексей Григорьевич Орлов-Чесменский. И поселяется в районе Нескучного. И получается, по нынешним расчетам, что в другом месте, кроме этого демидовского дворца, поселиться ему негде. Стало быть, продал дворец (с прилегающим парком) Орлову Прокопий Акинфиевич. Но ботанический сад по Москве-реке при этом у Демидова остался. Да не простой, а лучший, если уж не в Европе (читай – мире), так в России. Два года до семисот рабочих в день выравнивали по склону реки пять ярусов садового амфитеатра. 2224 сорта ботанических редкостей. Пальмы, виноград, ананасы, совершенная экзотика для того времени – карликовые деревья. Из Нескучного ботанического сада снабжался Зимний сад Большого Императорского (ныне Кремлевского) дворца. А любителям-ботаникам (чтобы не скучали от зависти) Демидов разрешал собирать в саду гербарии и даже выбирать растения.

Однако мы не закончили с Орловым. Основным занятием в Москве отставного победителя турецкого флота и похитителя княжны Таракановой было ведение обширного хозяйства. Конезаводство из увлечения стало профессией. На регулярно устраиваемых Орловым бегах прямо напротив собственного (демидовского?) дома (уже перестроенного) победителями обычно выходили рысаки графа (те самые знаменитые орловские). Кстати, границами дистанции вместо традиционных столбов служили китовые ребра (забавничал Орлов, не скучал). Алексей Орлов не только не отказывал всем желающим в прогулках по собственному саду-парку, но даже и поощрял подобное. Был бывший вершитель судеб хлебосолен, исполнял по обычаю московских бояр (вон с кем хотел сравняться) обет гостеприимства даже для незнакомцев. Москвичи любили Алексея Орлова необычайно: когда он скончался, тысячи людей провожали гроб после отпевания. А что же дворец и парк? Похоже, что на них к этому времени распространилось имя усадьбы Трубецкого. Ведь не скучал народ ни возле дворца, ни, тем более, в саду. Вот и стали они Нескучными.

Популярность Нескучного была велика. Сад (а мы большей частью употребляем этот термин, потому как чрезвычайной регулярностью классического парка Нескучное никогда не отличалось, а было, если можно так выразиться, улучшенным лесом) привлекал самую разношерстную публику. Ну, а когда дело дошло до цыганских таборов, Нескучное было выкуплено Николаем I у Анны Алексеевны Орловой в казну. Прикуплена близлежащая дача Шаховского, дом Демидова – Орлова в очередной раз перестроен, а местности дано указание именоваться Александрией. Подъездные ворота к Александринскому дворцу (так стал именоваться Нескучный) в 1835 году оформили скульптурными композициями – аллегориями «Изобилие» работы И.П. Витали. Через 100 лет перед зданием установили фонтан работы того же Витали, ранее украшавший Лубянскую площадь (помните конскую поилку на Лубянке из статьи «Извозчики»? Так это тот самый фонтан). Зачем он там? Так ведь во дворце разместился Президиум Академии наук СССР. Куда же АН без воды? Чем разбавлять? А чтобы перемена домовой участи не была слишком радикальной (хотя о чем можно говорить после операций по смене пола или смены владельцев здания на Лубянской площади со страхового общества на контору, от которой страховки не придумали), в 1918-1928 годах в Нескучном-Александринском дворце погостевал еще Музей мебели. Да-да, тот самый, который, подобно надтеречной скале, можно было бы пометить надписью «Киса и Ося здесь были». А мы в нескучной книге про это прочитали. Всё в духе названия.

Николай Чудотворец Московский городской святой