Книга Москвы: биография улиц, памятников, домов и людей

Иностранцы селились по Москве издревле. Татары-золотоордынцы и крымчаки – в Замоскворечье и у Крымского брода, торговые англичане – на Варварке… К середине XVII века сложились еще две Панские слободы для выходцев из Польши и Литвы… Разбежавшиеся в Смутное время иностранцы-европейцы других национальностей (их всех, а не только выходцев из Германии, звали немцами за немоту – неумение говорить по-русски) возвратились и стали селиться кучно, группируясь в районе нынешних Мясницкой – Маросейки. Дела свои стали налаживать, нести воинскую наемную службу, хозяйством обзаводиться. А где жизнь оседлая, там и молельный дом. Благо почти все «немцы» протестантами были. В отличие от прочих, принято считать просвещенных, монархов Западной Европы, царь «варварской» Руси Михаил Федорович за чужую религию не шибко гонял и чужих церквей не ломал. Но… как сказано мудрецом: «Всё может быть, потому что всё уже было», и, видимо, не на пустом историческом месте появляются современные протесты против визитов всемирно уважаемого главы иной, пусть даже и христианской, конфессии.

Примерно так же, как и современные подписанты, поступили в далеком XVII веке 11 священников московских храмов: обратились к царю-батюшке с челобитной: мол, скупают иностранцы дворы и дворовые места, ставят свои молитвенные дома рядом с православными храмами, и от этого «всякое осквернение русским людям бывает» и (внимание!) «православные приходы пустеют». Царь убоявшимся конкуренции единоверным священнослужителям внял и повелел всех «немцев» выселить за пределы города. Так по правому берегу Яузы, около Чечеры и ручья Кукуя (давшего второе название слободе), в 1652 году возникла Немецкая слобода. А уже в 1665-м насчитывалось там 204 двора англичан, голландцев, немцев, датчан и прочего «немецкого» люда. Следует отметить, что хозяева 142 дворов несли воинскую службу, и все на командирских должностях. Остальных иностранцев за Земляной вал не выселяли, видимо считали своими (ни поляков, ни, тем более, татар и немцами-то не называли).

Что потом? Почти всё вы и сами знаете: Патрик Гордон и Франц Лефорт, визиты Петра I, Анна Монс… Только вот про то, будто служила Немецкая слобода Петру примером устройства налаженного быта – это, мягко скажем, некоторое преувеличение. Если что и было примером, так табак, пиво и кофе, а вовсе не идеальный порядок. Грязища была в прияузских улочках почище (то есть как раз погрязнее), чем в черте города. Петр в 1702 году вынужден был давать самоличные указания по очистке, потому как лошади вязли в грязи по брюхо на «заграничных» (и вправду ведь заграничные, за чертой города) улицах.

А после и само название Немецкая слобода ушло из московской речи, заменилось именем самого знаменитого ее выходца, стала Лефортовом величаться. До советского времени только главная улица еще напоминала о людях, что когда-то здесь жили, называлась она Немецкая. И это название кануло в Лету. Теперь улица – Бауманская. Что ж, вполне немецкая фамилия. Как и Энгельс, улица чьего имени без потрясений несет таблички и в наши дни. Вероятно, чтобы все же отдать дань прошлой Немецкой слободе.

О

Часы на фасаде Театра кукол им. Сергея Образцова

Н. Подключников. Усадьба Останкино. Общий вид со стороны пруда. 1836

Окружная железная дорога

Охотный Ряд

Эмблема летних Олимпийских игр

Остоженка

Вид Арсенала и Оружейной палаты. Гравюра XIX в.

Держава царя Михаила Федоровича

Оружейная палата Первый московский

Как известно, первым русским музеем принято считать петербургскую Кунсткамеру – первоначально личное петровское собрание редкостей, а с 1719 года – открытая для публичного посещения экспозиция. Первый московский музей – Оружейная палата. Основан был в 1806 году. И почти сразу же испытал напасти. Понятно, что в 1812 году сокровища пришлось спасать. Приютила музейное добро (вкупе с сокровищами патриаршей ризницы) Вологда. И даже не город, а в те времена загородный Спасо-Прилуцкий монастырь. Басурманское нашествие отбили, музей в Москву вернулся и даже был жалован отдельным большим зданием. Строили здание Оружейной палаты практически одновременно с Большим Кремлевским дворцом и по проекту одного и того же архитектора – Константина Тона.