Книга начал

– Вы знаете, там, среди холмов, я думала еще кое о чем, – как бы вскользь говорит Джо. – Некоторым посетителям магазина почему-то обязательно хотелось разобрать перьевую ручку перед покупкой. Видимо, им любопытно было узнать, как она работает. И вот я думаю, что люди порой точно так же смотрят и на жизнь, и на религию. Чтобы понять смысл и того и другого, им нужно это препарировать. Но я не из таких. Мне вряд ли понадобится разбирать на части то, во что я верю. Мне достаточно того, как я это чувствую. И все.

Сейчас Джо твердо знает, что она женщина, способная зажечь свечку для друга, мысленно пожелать ему всех благ в жизни, способная в память о совсем ей незнакомой, но прекрасной женщине совершить заплыв в ледяной воде… а теперь вот еще иногда и благодарить за все богов, окропляя землю вином. Еще она верит в то, что лисица может прийти к человеку в беде и что каждый вечер, желая доброй ночи своему дяде, который находится где-то далеко, она каким-то чудесным образом устанавливает с ним прочную связь.

Может быть, для кого другого эти действия не имеют никакого смысла, для нее смысл во всем этом есть. Джо смотрит на сидящих сейчас рядом с ней друзей, закутанных в пальто и одеяла, тускло освещаемых трепещущим пламенем уже оплывшей свечи, и любовь к ним переполняет ей душу. Да, они ее дорогие друзья.

Некоторое время они сидят молча. Свеча наконец с шипением гаснет.

– Думаю, пора по домам, – звучит в темноте голос Малкольма.

Руфь включает фонарик, и они принимаются собирать одеяла, подушки, рассовывают их по огромным сумкам из «Икеи», на которых они сидели. Стараясь не очень шуметь, шагают к своей стремянке. Нигде не видно ни единой души, на свежевыпавший снег падает оранжевый свет уличного фонаря. Прежние их следы на снегу давно засыпаны. Смеясь и подбадривая друг друга, все благополучно перелезают через ограду. Малкольм убирает стремянку и светильник за ограду – заберет их потом.

– Вот так, – говорит он, – на два предмета меньше тащить. Какие у вас планы?

– Лично я иду на всенощную, которую служит преподобный Абэйомранкодж, а потом он обещал угостить глинтвейном и сладкими пирожками. Хотите со мной?

И вдруг изумленная Джо слышит голос Малкольма:

– Да, мне кажется, я бы к вам с удовольствием присоединился.

Обе женщины смотрят на него с крайним удивлением.

– Только не подумайте, что я поменял свои взгляды на Бога.

– О-о, не успеете даже опомниться, как я поставлю вас торговать тортами на ближайшем празднике, – шутит Руфь.

Джо уверена, викарий сдержит свое слово, и Бог тут совсем ни при чем.

– А вы, Джоанна, пойдете с нами? – спрашивает Малкольм, делая ей легкий поклон в старинной изысканной манере.

– Нет, спасибо. Думаю, вернусь сейчас к себе на квартиру. Надо еще позвонить Люси, да и…

Она не знает, что еще можно прибавить, у нее в голове еще не совсем четко сложился дальнейший план действий.

Руфь берет две набитые одеялами и подушками сумки.

– Ну хорошо, только обязательно нам звоните, – говорит она. – А если задержитесь в Лондоне, приходите к нам на рождественский обед. Малкольм уже пригласил меня в гости.

Джо приятно видеть, что преподобная Руфь снова берет организационные бразды в свои руки, но уже без прежних внезапных приступов непонятной тревоги. Малкольм тем временем достает со дна своей корзины ручку и клочок бумаги, собираясь записать для Джо номера телефонов – своего и Руфи. И наконец, с объятиями и поцелуями – при этом Джо запуталась в икеевских сумках, – они расстаются, и Руфь с Малкольмом шагают по переулку прочь.

Джо провожает взглядом легко шагающую высокую фигуру в дубленке и фигурку поменьше, маленькими, размеренными шажками вспахивающую снежную целину. Наконец они пропадают из виду, и ей вдруг кажется, что она слышит едва долетающие до слуха слова: «Бо-о-оже мо-о-ой!» – сопровождаемые взрывом веселого смеха.

Уходящая вверх кладбищенская стенка почти засыпана сугробами снега. Ехать здесь на машине сейчас не отважился бы ни один водитель. Впереди девственно-чистый снег, если не считать цепочки крохотных следов, – может быть, это прошла лисица? На секунду в голове мелькает мысль о Еве Басвелл.

Помогая себе дедушкиной тростью, Джо начинает медленный подъем.

Глава 52 Призраки в ночь перед Рождеством

Из ворот Хайгейтского кладбища за ней наблюдают двое. Оба в костюмах-тройках, один с окладистой бородой и в сдвинутой на затылок мягкой фетровой шляпе; другой с длинными, седыми, зачесанными назад волосами и в маленьких очках, едва не падающих с кончика носа.

– Ну, че будем делать? Че думаешь, а, Уилл? – спрашивает бородач.