Книга начал

Дорогая Люси,

сегодняшний день я провела на кладбище (а также в пабе) вместе с Беглянкой-викарием и бывшим налоговым аналитиком по имени Малкольм. Я понимаю, этих слов недостаточно, чтобы понять этих людей, поэтому я бы очень хотела когда-нибудь познакомить тебя с ними. У Малкольма, кстати, чудесный почерк… о, чуть не забыла, полицейский тоже научился красиво писать. Ну, может быть, не так красиво, как Малкольм, но он написал кое-что для моей «стены слов» (хотелось бы и ее тебе тоже как-нибудь показать), и получилось очень элегантно. Это были шуточные стихи об одном полицейском, крайне неприличные, зато написанные прекрасным почерком!

На прошлой неделе моим любимчиком стал покупатель по имени Барнаби Посултуэйт. Он собрал коллекцию, в которой уже более сорока перьевых ручек, и сообщил мне, что все новые покупки тщательно прячет от своей жены, точно так же, как и она прячет от него свои новые туфли. Он дал мне несколько дельных советов относительно чернил, и теперь у меня есть полка, уставленная разнообразными по форме стеклянными пузырьками с чернилами всех цветов. Ярко-красные, лимонного цвета, зеленого, багряного, коричневого и бирюзового, конечно, который напоминает мне море в Хорватии, в котором мы с тобой когда-то купались, помнишь?

Барнаби говорит, что он всегда пишет фиолетовыми чернилами, потому что этот цвет кажется ему царственно-величавым, и что в другой жизни он хотел бы родиться в семье «королевской крови», а не сыном простого сварщика из Хаддерсфилда.

Крепко тебя обнимаю и люблю,

твоя Джо

Джо запечатывает письмо и засовывает ноги под грелку. Она лежит в постели, всем своим существом наслаждаясь теплом. Интересно, думает Джо, как Люси отнесется к ее намекам о том, чтобы наконец повидаться? Она сама не знает, почему не приглашает ее к себе (или не съездит домой погостить, а заодно и встретиться), но Джо не покидает чувство, что ее отношения с самой близкой подругой постепенно становятся все более теплыми. («Всему свое место, и все на своем месте».)

Получить в ответ от Люси письмо Джо никак не ожидает – писать та никогда не любила, – но в своих сообщениях Люси частенько вспоминает людей, приходящих к Джо в магазин, и их истории. В последнем своем послании она пару слов уделила и своему брату Финну. Впрочем, ничего такого, что позволило бы предположить, будто Финн ей проболтался. Написала о том, что у Финна все в порядке, что он по уши в кого-то влюбился и что короткий визит в Лондон, где он встретился с Джо, ему очень понравился. Джо подумала, что для Финна (как и для всех мужчин вообще) весьма характерно и словечком не обмолвиться о своей новой женщине. Возможно, он просто немного смущался из-за их мимолетного романа?

Мысли ее снова возвращаются к Малкольму. Она очень надеется на то, что они с Руфью смогли ему хоть чем-то помочь. Хорошо бы еще вместе с Малкольмом как-то помочь Руфи.

Итак, преподобная Руфь никуда не сбегала. Верит ли этому сама Джо? Если честно, то нет. Но может быть, возвращение к своей пастве для Руфи значит гораздо больше, чем ее исчезновение в стиле «Марии Целесты». И с чем же она никак не могла смириться? С кровью, калом и рвотой? Нет, конечно. Эти вещи Руфь, похоже, воспринимает как должное. Даже к трагическим случаям, с которыми она сталкивалась, викарий относилась нормально, как к естественной составляющей своей жизни.