Книга начал

– Она же как-никак пошла к этому мерзавцу Джеймсу, – вторит ей Малкольм, – а я нисколько не сомневаюсь в том, что для этого требуется много мужества.

Джо сдается.

– Так вы все-таки на ее стороне, я правильно понимаю? – спрашивает она, нервно смеясь.

– Не думаю, что дело тут в том, кто на чьей стороне, Джоанна, – ласково говорит Малкольм.

– А что бы вы сами сделали, оказавшись в ее положении? – вставляет Руфь.

– Санджив никогда Люси не изменял, – решительно заверяет их Джо.

– Но если бы изменил? – продолжает наступать Руфь.

– Ну, думаю, пошла бы и поговорила с ним…

– И если бы у него не хватило мужества признаться ей самому… – говорит Руфь и ждет от нее продолжения.

Рассказала бы Джо обо всем Люси? Наверное, да, рассказала бы. Надеется, что так бы и сделала. Но поверила бы ей Люси, и если бы поверила, разве это не разрушило бы их дружбы?

– О господи, я неправильно все поняла, – стонет Джо, переводя взгляд то на Руфь, то на Малкольма. – Просто зациклилась на мысли о том, что они вдвоем, Люси и Джемайма, перемывали мне косточки. Представить это для меня было невыносимо.

Сейчас она уже понимает, что оправдывается.

– О, только не надо преувеличивать, – пытается успокоить ее Руфь. – Вас просто укусило известное зеленоглазое чудовище[24].

– А мне-то казалось, что я переросла эти глупости, – отвечает Джо.

Руфь громко хохочет:

– Ей казалось! – Глядя на Малкольма, она кивает на Джо, и тот тоже смеется.

И снова перед внутренним взором Джо предстает картина: Люси, Уилбур, Джемайма и Финн стоят перед ней, плотно сжав губы, сложив на груди руки, и неодобрительно, имея в виду Джеймса, покачивают головами. И сразу же в голову ей приходит ясная мысль: «Я никогда не вернусь к этому человеку». Снова вспоминаются слова Малкольма: «Джоанна… другом вашим он не был никогда».

– Ну хорошо, – решительно говорит Джо, поворачиваясь к друзьям, – скажите, что надо делать.

– Для начала, думаю, – говорит Руфь, – надо посмотреть на ситуацию с точки зрения Люси. Вы ревнуете. А что, по-вашему, чувствует она?

– Точь-в-точь о чем думал и я, – подхватывает Малкольм. – Мне кажется, если вы станете все свое время тратить на друзей Джеймса, она будет ревновать… – И затем добавляет как бы между прочим: – Хотя, если честно, я с трудом могу назвать их друзьями, лучше назовем их, скажем, прихлеба…

– О нет, не надо, прошу вас, Малкольм, – улыбаясь, говорит Руфь. – Но вы правы… именно они, Джо, отобрали вас у Люси. А потом вас отобрал у нее Лондон. А теперь она боится, что вы останетесь здесь, что вас заберем у нее мы.

– Вероятно, она понимала, что не вправе поднимать из-за этого шум, поскольку и сама в свое время надолго уехала с мужем за границу, – проницательно добавляет Малкольм.

– Но я же собираюсь вернуться домой, – удивленно говорит Джо.

– Правда? – спрашивает Малкольм, и Джо отчетливо слышит в его голосе нотку сожаления.

– Ну, рано или поздно, – отвечает она, припомнив то время, когда ей казалось, что ее будущее может быть связано с магазином дяди Уилбура. Тогда еще были сомнения, а сейчас? Сейчас она поняла, что ее дом не в Лондоне.

– А Люси об этом знает? – задает Руфь простой вопрос.

– Ох, – протяжно выдыхает Джо, почти так же, как выдохнула и Люси, когда они разговаривали в квартире дяди Уилбура.

Теперь она понимает, почему Люси не ответила на ее письмо, где Джо рассказывала про Руфь, Малкольма и магазин. А также смысл ее язвительного замечания по поводу ее друзей.

– Ой! – вдруг восклицает Джо. – Мне же надо срочно к ней возвращаться.

– Погодите. – Руфь протягивает к ней руку. – Перед уходом я бы хотела вам кое-что сказать.

Джо заглядывает ей в глаза, которые сейчас смотрят серьезно, без малейшей тени игривости. Неужели сейчас они узнают тайну Беглянки-викария?

– Моя лучшая подруга Джулия умерла, когда нам обеим было едва за сорок. У нее обнаружился рак груди.

Джо с Малкольмом невольно подвигаются к Руфи поближе.

Джо ожидала совсем не этого.

– Для ее мужа и родственников, разумеется, это был тяжелый удар, но мало кто понимал, что чувствовала тогда я, ее лучшая подруга. Думаю, мы не вполне понимаем, что значит для нас такая дружба. В общественном сознании нет места для оправдания глубокой скорби в связи с потерей близкого друга. – Глядя на Джо, она печально улыбается. – Прошло уже больше пятнадцати лет со дня смерти Джулии, но я почти каждый день вспоминаю ее. И частенько думаю, что мы тратим слишком много времени на то, чтобы найти своего «единственного», и совсем забываем, что любовью на всю жизнь может стать именно лучший друг. Именно лучший друг несет нам душевный покой и радость – это непреложная истина. – Руфь улыбается несколько загадочной улыбкой. – Иногда мне приходит в голову мысль, что по всей земле существует множество этих непризнанных историй любви, которые делают наш мир лучше. Лично я думаю, что именно в них заключается одна из самых сокровенных тайн человечества. – Руфь снова смотрит на Джо. – Вам обязательно нужно наладить отношения с Люси.

Джо молчит. Слова сейчас были бы лишними.