Книга, называемая Раем

У одного милосердного и милостивого человека был сын, который пришел в великую бедность по той причине, что отец давал обильную милость. Умирая, отец спросил его: «Дитя мое, ты знаешь, что у меня нет ничего, кроме десяти литр золота. Как ты хочешь, чтобы я лучше поступил: отдал золото тебе или, ради любви Христовой, нищим, а тебя оставил заступничеству Пресвятой Богородице, Которая будет твоей Помощницей?» И отвечал юноша, что лучше заступничество Пресвятой Богородицы, чем все золото мира. Тогда, благословив его, старец отдал золото нищим, а сам отошел ко Господу. А юноша пребывал день и ночь в церкви в молитве. Узнав об этом, патриарх пожалел его и, позвав нотариуса, сказал ему: «Ступай и составь на старой бумаге документ, в котором было бы сказано, что это завещание некоего Феопемпта, а я и отец этого юноши — его племянники, чтобы юноша узнал, что он мой племянник и смело пришел ко мне, чтобы я щедро одарил его, как своего родственника». Нотариус составил этот документ и показал его юноше, велев вместе с ним идти к его родственнику патриарху знакомиться. Тот очень обрадовался и тотчас же поспешил к святому. Увидев его, патриарх выбежал к нему навстречу и стал обнимать, говоря: «Добро пожаловать, чадо мое возлюбленное». С этими словами Иоанн поцеловал его и дал безчисленное множество серебра, имений, чтобы во всем у него был достаток; а еще благословил взять ему в жены одну весьма знатную и благородную девушку. Так что в одно мгновение безславный стал знаменитым, а нищий — сказочно богатым. Все это сделал приснопамятный ради того благоговения и веры, которые имел юноша к Всепетой Богородице, и чтобы доказать истинность пророческого изречения: Не видех праведника оставлена (Пс. 36: 25).

Святой всегда держал в памяти заповедь Владыки: Всякому... просящему у тебя дай (Лк. 6:30). «И если кто попросит что взаймы, не дай ему уйти от тебя ни с чем». Зная об этом, один обманщик и злонамеренный человек занял у него тысячу литр золота, а когда пришло время расплачиваться, он только посмеялся над патриархом, как ранее, впрочем, и над многими другими, ничего ему не отдав. За это патриаршие управляющие хотели бросить того в темницу, но святой не позволил им сделать этого, говоря: «Будьте милосердны, как и Отец наш Небесный милосерден, и проливает дождь и на праведных, и на неправедных». А они отвечали ему: «Несправедливо когда один негодяй проедает милостыню многих бедняков». Святой на это ответил им: «Поверьте мне, братия, что если вы принудите его отдать его долг силой, чтобы раздать потом эти деньги нищим, то исполните одну заповедь, а нарушите две. Первая — вы не можете потерпеть нанесенный вам ущерб, а вторая — не оказываете послушания Христу, Который говорит: «Если кто хочет у тебя взять хитон, отдай ему и рубаху» (Мф. 5: 40). Наш долг — подавать всем пример, служащий к пользе. Неблагоразумно было бы отбирать у него по суду имущество, чтобы отдать нищим, потому что терпение лучше, чем милостыня».

Хотел бы я, братия, ради краткости закончить мой рассказ, но кажется мне, что будет грехом, если я лишу вас такого приятнейшего чтения. Ибо чье сердце не умилится, слушая о таком милосердии и благонравии этого мужа? Итак, слушайте со всяким усердием, не ленитесь, и особенно те из вас, кто немилосерден, или осуждает ближнего своего, что является большим грехом. Что, пустяком вам кажется, безумные, сказать, что такой-то украл, а такая-то соблудила, или что-либо другое, подобное? Господь заповедует, что если увидишь брата своего согрешающим, покрой его грех, а ты, не зная о том наверняка, безстыдно распространяешься об этом. И это твоя любовь к нему? Горе тебе, несчастный, когда предстанешь на суд, узнаешь тогда, каким грузом является осуждение.

Но вернемся к нашей теме, и простите меня, если для наставления братии я несколько уклонился в сторону. Пусть каждый внимает себе, чтобы не осуждать другого, и этого одного хватит ему, чтобы спастись. Причем такой вывод следует из Лавсаика, поскольку многие спаслись, кто никогда не осуждал, как, например, нынешний святой. Он не хотел и слушать, когда кто-нибудь пересуживал или осуждал, и особенно монахов, которых он весьма уважал, никогда не слушая тех, кто злословил их. Потому что, послушав однажды осуждающих, он приказал несправедливо высечь одного монаха. А дело было так, причем сам патриарх всем рассказывал об этом случае.