Книга, называемая Раем

Савва весьма заботился о том, чтобы в Кастелии поселялись монахи преклонного возраста, которые уже имели опыт монашеского жития, а всех мирских и молодых он помещал в другой монастырь, находившийся в северной части Лавры, где они жили до тех пор, пока не выучивали Псалтирь и все прочее, что необходимо для монахов. Начальником над ними преподобный поставил одного безстрастного и добродетельного мужа, который должен был заниматься с ними, делая их достойными монашеской схимы, потому что, как говорил сам блаженный: «Монах должен быть добродетелен, рассудителен, трезвен, благоразумен, скромен и вообще таков, чтобы без всяких поучений мог обуздывать свои члены и хранить ум непоколебимым». И когда он видел, что кто-то в точности обучился монашеской жизни и был способен сражаться с противными помыслами, того он помещал в Лавру. Но никогда и ни под каким предлогом, во избежание соблазна, он не дозволял входить в Лавру безбородым, говоря при этом следующее: «Этот порядок передан нам от отцов, и тот, кто нарушает его, тяжко согрешает перед Богом, так как я имею эту заповедь от Евфимия Великого. Он не принял меня в монастырь, потому что у меня не было бороды, но отослал к блаженному Феоктисту. Ибо монах, водящий дружбу с отроками и детьми безбородыми, причиняет душе своей великий вред». Таких Савва отсылал к вышеупомянутому Феодосию, обитель которого отстояла от Лавры на тридцать пять стадий. Тот принимал их и всячески спешил уврачевать их помыслы, потому что была между Саввой и Феодосием любовь. То, что хотел Савва, делал Феодосий, и оба имели один и тот же помысел и ту же волю Божественную. Оба они начальствовали над монахами: Савва над отшельниками и исихастами, а Феодосий над общежительными. Причем никто из них не искал этих должностей, но патриарх Саллюстий поставил их за их добродетели и способность руководить людскими душами.

После смерти Саллюстия патриархом стал Илия, который имел желание собрать в кельи многих знаменитых монахов, живших вокруг башни Давида. Построив близ епископии монастырь, он принимал монахов и обезпечивал их питанием и одеждой, так что за короткое время собралось множество монахов, а их прежние кельи купил блаженный Савва, с тем чтобы устроить гостиницы для приема чужестранцев. Приобрел он несколько келий, насколько хватило денег, и собирался купить другие, которые были весьма необходимы для Лавры, но у него не было чем заплатить, так как осталось только ползолотого. Однако, возлагая все свои надежды на Господа, он отдал эти деньги в качестве задатка тем, кому принадлежали кельи, договорившись, что если завтра он не выплатит им полную стоимость, тогда задаток остается им. Заключив это соглашение, он с мольбой взирал на неистощимую десницу Всемогущего Владыки, надеясь, что Тот поможет ему. И в этой своей надежде он не был посрамлен, потому что как только рассвело, к Савве пришел один чужестранец, которого он не знал и никогда не видел, и дал сто семьдесят золотых монет, после чего, не сказав ни слова и не назвав даже имени, ушел. И тогда блаженный возблагодарил Господа, поняв, откуда ему пришла эта помощь. Он заплатил цену келий, выстроил большое здание, а потом и два других для приема чужеземных паломников: одно рядом с башней Давида во Святом Граде, а другое — в Иерихоне. Святой имел такую ревность, что Бог послал ему двух ученых строителей, родных братьев, родом исавров, звали которых Феодул и Геласий. С помощью этих умелых мастеров, он построил то, что отсутствовало в Лавре и других монастырях: водопроводы, источники, пекарни, больницы, и многое другое. Кроме того, блаженный построил огромный и прекрасный храм, поскольку в первом братия уже не вмещалась. Освятил его во имя Преславной и Всепетой Госпожи нашей Богородицы патриарх Илия.