Книга, называемая Раем

Зная, что христиане посмеются над этим его несчастьем, Иулиан сильно разгневался и тотчас же приказал всех их выгнать из большой церкви, саму ее закрыть, а потиры и все другие священные и драгоценные сосуды забрать в казну. Еллинам же он позволил входить в наши церкви, и как угодно безчестить их. Вот что приказал нечестивец и кощунник, и каждый пусть сделает вывод, какие беззакония совершались. Из Самарии, которая у нас сейчас называется Севастией, вывезли святые мощи пророков Елисея и Иоанна Крестителя и, смешав их с костями животных, сожгли, а пепел рассеяли по воздуху. Величественную статую Спасителя, изготовленную исцеленной Самим Христом кровоточивой женой в городе Панеада, которая стояла на городской площади (эту площадь христиане спустя какое-то время узнали по выросшей рядом чудесной траве и остатки статуи поместили в диаконник[14]), еллины также взяли и, привязав за ноги, притащили на рынок, где разбили на мелкие кусочки, так что осталась одна голова. Ее взял себе один человек в тот момент, когда еллины шумели и возмущались, говоря против Господа нашего Иисуса Христа такие хульные речи, которые никогда ни один человек не слышал. Но беззаконнейшему тирану было в сладость и удовольствие их послушать. Кроме того, он дал повеление отстроить заново Иерусалимский храм, разрешив Иудеям селиться в городе, а христиан из него выгнал. Иулиан отправил туда одного, в высшей степени суеверного человека, приказав ему со всяческим усердием построить храм, разрушенный Веспасианом и Титом, которые сожгли весь город, согласно истинному изречению Спасителя, что не останется там камня на камне. Безумный Иулиан хотел доказать ложность этих слов, поэтому так и спешил отстроить храм. Однако он трудился всуе, ибо когда богоубийцы Иудеи начали ревностно копать землю под фундамент, поднялась страшная буря с ветром и засыпала это место землей. Сверкали такие молнии, грохотал гром, и случилось такое сильное землетрясение, что многие погибли. Кроме того, из фундамента вышел огонь и пожег всех, кто находился рядом.

Когда в Иерусалиме произошли эти события, Иулиан сел на трон и гневно приказал привести к нему мученика. Обращаясь к нему, он сказал: «Слышал, нечестивейший, что дерзнули сотворить одержимые злой силой и единомысленные тебе христиане, спалив храм спасителя Аполлона? Но недолго им радоваться, потому что я отомщу им седмдесят раз седмерицею, как говорят ваши Писания, чтобы знали, как издеваться над нами». Отвечал ему мученик: «Слышал я о Божественном гневе и об огне, сошедшем с Неба, что истребил твоего бога и сжег весь храм. Так если он бог, что же он сам не смог себя защитить?» Отступник сказал: «Так что же, кажется, и ты, мерзкий, издеваешься над нами и смеешься, потому что твой Бог отомстил за тебя?» Святой ответил: «Мне всегда хочется смеяться и хвалиться тем, что уничтожены твои боги, безумнейший, и возноситься и радоваться тем чудесам, что постоянно совершает мой Владыка. А отмщение за муки, на которые ты предаешь меня здесь, я приму там, в другой жизни, когда ты пойдешь в огонь и вечную муку. А здесь же — еще немного, и погибнет память о тебе с шумом». Тогда тиран необычайно разгневался и сказал: «Ну, если тебе это доставляет радость, тогда из любви к тебе я доставлю тебе еще другое наслаждение. Жалко мне тебя по своей доброте, и хотел бы я вывести тебя из твоего неведения, чтобы ты образумился и принес жертву безсмертным богам, которые украсили тебя многим добродетелями, удостоили великих почестей и богатства, а ты оказался неблагодарным к своим благодетелям». Отвечал мученик: «Что ты безумствуешь, беззаконнейший, и в неведении своем пытаешься сделать безполезное? Ты не обращаешь внимания на восстания варваров, забросил войну с Персией, ради которой привел в волнение всю вселенную, и все свои усилия направил на меня, раба Божия. Можешь предать меня любой смерти, но я не буду служить твоим богам, и повелениям твоим не подчинюсь».