Книга о русском еврействе. От 1860-х годов до революции 1917 г.

Не прошло и полугода со времени Кишиневского погрома, как произошел погром в Гомеле с большим числом жертв. В то время как в Кишиневе евреи не оказывали сопротивления и не было самообороны, в Гомеле евреи энергично и организованно оборонялись. Евреям удалось бы отбить атаку погромщиков, но войска дали залп и защитили погромщиков от еврейской са­мообороны. К вечеру 1-го сентября 1903 г. начавшийся 29 авгу­ста погром прекратился. Среди убитых было больше евреев, чем христиан, что не помешало полиции арестовать много больше евреев, чем христиан. Больше евреев, чем погромщи­ков, было привлечено и к уголовной ответственности. Судеб­ное следствие продолжалось больше двух месяцев и велось крайне пристрастно — против евреев. В конце концов адвока­ты, защищавшие интересы евреев, протестуя против ведения процесса председателем, сложили свои полномочия, и евреи остались без защитников. Тем не менее Киевская Судебная Па­лата признала виновными почти одинаковое число евреев и христиан и приговорила и тех и других к неожиданно мягким наказаниям.

* * *

В 1903 г. я сдал государственные экзамены и через некоторое время был принят в адвокатуру. До выхода в присяжные пове­ренные в 1909 г. я был помощником присяжного поверенного. Патроном моим был И. В. Гессен, незадолго до того вынужден­ный оставить пост в министерстве юстиции и ставший присяж­ным поверенным.

Вскоре Леонтий Моисеевич Брамсон привлек меня к участию в работе так называемого Бюро Защиты, в котором я в те­чение некоторого времени исполнял обязанности секретаря. Среди членов Бюро, кроме Л. М. Брамсона, помню Г. Б. Слиозберга, М. И. Кулишера, А. И. Браудо, М. М. Винавера, Ю. Д. Бруцкуса, М. В. Познера, Б. Ф. Брандта и М. Тривуса. Послед­ние три были чиновниками, занимавшими довольно видные посты. Чиновником был и А. И. Браудо, заведовавший отде­лом Rossica в Петербургской Публичной Библиотеке. Ю. Д. Бруцкус был врачом, остальные члены Бюро были адвокатами. Задачей Бюро Защиты была борьба за равноправие, противо­действие толкованию законов в невыгодном для евреев смыс­ле, борьба со всякого рода направленными против евреев адми­нистративными мерами, а также и с антисемитизмом. Бюро За­щиты также организовывало представительство евреев в по­громных процессах, приглашая адвокатов в качестве защитни­ков или гражданских истцов. Действовало Бюро Защиты не­гласно.

Бюро Защиты возникло около 1900 г. До его возникнове­ния барон Гораций Осипович Гинцбург в течение десятилетий являлся едва ли не единственным лицом, к которому со всех концов России обращались пострадавшие евреи, когда необ­ходимо было бороться с жестокими и часто незаконными дей­ствиями властей. Барон Гинцбург возглавлял еще депутацию, принятую в аудиенции Александром III И мая 1881 г. после погромов. Царь сказал этой депутации, что евреи только пред­лог, погромы — дело рук анархистов. Но тут же прибавил, что они — результат еврейской эксплуатации коренного населе­ния.[8]

Барон Гинцбург — один из основателей Общества распрост­ранения просвещения между евреями в России и его председа­тель в течение многих лет — посвящал также много времени и труда деятельности по правовой защите евреев. Человек очень отзывчивый, он едва ли не уделял этой задаче больше внимания, чем своим банковским делам, что, возможно, и было одной из причин того, что его дела в конце концов пошатнулись.

Для еврейских дел у него был в свое время специальный секретарь — Э. Н. Левин, большой знаток законодательства об евреях. Обращался барон Г. О. Гинцбург и к содействию Г. Б. Слиозберга. У Г. О. Гинцбурга были связи в правительствен­ных кругах, и ему иногда удавалось добиваться отмены враж­дебных евреям мер — или даже предотвращать их принятие. Так, например, как свидетельствует Г. Б. Слиозберг, когда Плеве в свое время предложил усилить действие Временных правил 1882 г. и выселить из сельских местностей и тех евре­ев, которые в них поселились до 3 мая 1882 г., барону Г. О. Гинцбургу удалось убедить министра финансов Вышнеград­ского представить Александру III доклад с возражениями против такой меры. В результате этого предложение Плеве было отклонено.

Между бароном Гинцбургом и Бюро Защиты сложились очень странные отношения. Он, конечно, не участвовал в Бюро Защиты. Но Бюро Защиты для осуществления своих предполо­жений часто нуждалось в содействии Г. О. Гинцбурга. В таких случаях более близкие ему деятели, Слиозберг, Браудо, Брамсон, а иногда и я как бы случайно у него встречались и совмест­но убеждали его сделать то, что Бюро считало желательным. Обычно это удавалось. Иногда, по более важным вопросам, он предлагал созвать у него совещание, на которое приглашались по его указанию разные лица дополнительно. Часто он пригла­шал М. А. Варшавского и М. И. Шефтеля.

В беседах с бароном Гинцбургом о Бюро Защиты никогда не упоминалось; он, вероятно, догадывался об его существовании, но вряд ли знал точно его состав.