Книга о русском еврействе. От 1860-х годов до революции 1917 г.

Механизация текстильной индустрии в двух крупнейших текстильных центрах началась — в Лодзи еще в 80-х годах 19-го столетия, а в Белостоке — только в начале 20-го столетия. Если в первое время еврейские рабочие пассивно отнеслись к тому, что их не пускают на механизированную фабрику, то в начале 20 века они вступили в борьбу, сопровождавшуюся порой и крово­пролитиями. Христианские рабочие, занятые в механизирован­ных еврейских предприятиях, сопротивлялись допущению в них евреев даже тогда, когда последние претендовали на работу, выполнявшуюся еврейскими рабочими в течение десятков лет. В Белостоке борьба принимала столь ожесточенную форму, что в нее счел нужным вмешаться губернатор, добившийся прими­рения на следующих условиях: там, где вводится механизация производства, еврейские рабочие должны оставаться на своих местах; там, где фабрикант расширяет предприятие, работа рас­пределяется поровну на таких началах, что евреи работают на одном этаже, а христиане — на другом. Пишущий эти строки, не­однократно бывавший впоследствии в Белостоке, лично убедил­ся в том, что в предприятиях, принадлежавших евреям, фабрич­ное здание состояло из двух этажей, — «еврейского» и «христи­анского» этажа.

Ареной ожесточенной борьбы стала также Варшава в 1910—1912 гг. Мы узнаем об этом из воззвания, выпущенного еврей­скими рабочими. Приводимые ниже цитаты из этого воззвания проливают свет на трагическое положение, в котором оказа­лись еврейские рабочие в результате механизации, которая са­ма по себе была прогрессивным явлением. В воззвании, обра­щенном к сознательным польским рабочим в обувной индуст­рии, говорится:

«Еврейские предприниматели, у которых мы раньше ра­ботали, увольняют нас и не хотят больше принимать евреев рабочих на фабрики. Такие факты имели место среди дру­гих на фабрике Бренера, Боймфлаха, Цукермана, Цейтлина и других. Нам, двум тысячам еврейских механических са­пожников, грозит перспектива потери работы, голода и нужды».

Ссылаясь на то, что фабриканты пытаются использовать «ре­лигиозные и национальные предубеждения», авторы воззвания заявляют: «некоторые рабочие-христиане не отдают себе отчета в действительном смысле поведения фабрикантов и занимают места уволенных еврейских рабочих, под предлогом, что евреи не должны работать при машинах».

Ответом на это воззвание явилась статья Барского в органе польской социал-демократической партии, и будет интересно привести несколько цитат из этой статьи.

«Верно, — пишет Барский — что еврейский капиталист охот­нее принимает на работу поляков, покорно дающих себя эксплу­атировать, чем строптивых и классово-сознательных еврейских рабочих. Каждый фабрикант предпочитает темного рабочего — сознательному. Но мы знаем, что поскольку речь идет об обув­ном производстве, это — не единственная причина, почему ев­рейские фабриканты предпочитают не принимать евреев на ра­боту. Главной помехой, влияющей почти во всех отраслях произ­водства, а в особенности в крупной индустрии в этом направле­нии, служат бытовые особенности и религиозный консерватизм массы несознательных еврейских рабочий. Речь идет главным образом о праздновании субботы. Именно вследствие этого лодзинские фабриканты, сами по большей части евреи, вообще не принимают евреев на работу».

В этом духе выдержана обширная статья Барского, впослед­ствии лидера польских коммунистов. Он призывает сознатель­ных еврейских рабочих отказаться от «фанатизма», от идиша, от соблюдения субботы и праздников и аналогичных «темных фа­натических вещей».

Это происходило в 1911 г. В 1912 г. в «Новом Восходе» (№ 9, стр. 26) появилась корреспонденция, что сообщение о примирении между еврейскими и польскими рабочими неверно. Факты говорят обратное: не мир, а новые конфликты. По словам корреспондента, еврейские рабочие добиваются, чтобы к машинам прежде всего бы­ли допущены те, кто раньше работал вручную. Польские рабочие обещали «обдумать этот вопрос и все еще продолжают размыш­лять». Корреспондент сообщает далее ряд чрезвычайно интерес­ных фактов. «Крупный еврейский фабрикант обуви Б-р, — пишет он — у которого работают 150 христиан в механическом отделе и 12 евреев — при ручной работе, — поставил две новых машины и двух рабочих-евреев к ним. Едва они принялись за работу, как явилась группа вооруженных польских рабочих и с револьверами в руках прогнала евреев и поставила на их место двух поляков».