Книга о странных вещах

Поняв, что процесс необратим, Горбачев предложил объединить Западную и Восточную Германию, пытаясь таким образом сократить количество почтовых субъектов. Однако тут же Латвия, Литва и Эстония заявили о своем выходе из СССР Югославия и Чехословакия разделились на несколько самостоятельных государств, распались организации СЭВ и Варшавский договор. В этих условиях Раиса Максимовна подсказала мужу идею создания Филателистического Союза во главе с президентом, коим она полагала, конечно, своего супруга.

«Ночью мы не спали, — вспоминает М. Горбачев. — Как обычно, Раиса Максимовна баловала. Побаловав чуток, она подняла голову и решительно сказала: „Вводи президентство, Миша. И Билл с Гельмутом сразу зауважают. Что ты до сих пор в генсеках ходишь? Несерьезная это должность и на слух неприлично звучит. А президентом ты, Мишок, сразу всех зажмешь. Сам будешь определять, какие марки печатать“.

Раиса Максимовна уже спала, а я все думал. Выгода президентства была очевидна. Опять моя Рая в корень смотрела! Под утро решил: иду в президенты»[70].

Став президентом и оставаясь Генеральным секретарем, Горбачев и в жизни занял двойственную позицию. Как всякий демагог, он фонтанировал идеями: то предлагал выпустить серии одноцветных марок, то разрешал выпуск знаков почтовой оплаты в областных центрах, а через неделю запрещал это, изымая уже отпечатанные марки. Апофеозом его деятельности стал президентский указ, которым он запретил рекламу на знаках почтовой оплаты винно-водочной продукции и изображение на марках виноградной лозы. Горбачев хотел как лучше, но получилось как всегда. Его поняли дословно, на местах стали вырубать виноградники и перепрофилировать винзаводы на производство безалкогольных напитков. Как следствие этого, народ стал гнать самогон, перешел на наркотики, и это привело к погромам в Карабахе, Баку Сумгаите и Фергане, а Молдавия разделилась на два государства[71].

Между тем нефтяной шейх, несколько охладев к своей восьмой любимой жене, вернулся к собирательству марок, и выяснилось, что желание заполучить Старгородскую коллекцию у него не исчезло.

Одно за другим в адрес М. Горбачева пришло несколько писем из Арабских Эмиратов с весьма заманчивыми предложениями. Посоветовавшись с Раисой Максимовной, Горбачев встретился с шейхом на Канарах. Шейх не только оплатил чете Горбачевых затраты на путешествие, но и подарил им роскошную виллу, приобретенную на морском побережье островов. В целях конспирации Горбачевым пришлось оформить виллу как подарок Канарского короля. Товарищи по партии были возмущены. Кому-кому, а председателю КГБ В. Крючкову было отлично известно, что Канарского короля в природе не существует.

Именно Крючков с рядом других руководителей возглавил очередной заговор.

Чуть раньше произошел конфуз с Б. Ельциным, который явился на заседание Политбюро мокрым и с явственным запахом спиртного и начал жаловаться, что на мосту через Москву-реку неизвестные отобрали у него кляссер с ценными марками. Однако точно сказать, какие марки у него были отобраны, не смог, путался в количестве марок и цвете кляссера, а также в описании грабителей (один у него получался похожим на М. С. Горбачева, второй определенно походил на А. Н. Яковлева), что и породило историческую фразу одного из его товарищей по партии: «Борис! Ты не прав!»[72]

Обиженный и униженный, покинул Б. Ельцин заседание Политбюро и в кулуарах, сжимая кулаки, обещал расправиться с обидчиками и желал им подавиться отнятыми у него марками.

Филателистическая оппозиция не дремала. Воспользовавшись пребыванием семьи Горбачевых на даче, заговорщики объявили в стране чрезвычайное положение и ввели в столицу войска. Шли обыски на квартирах и дачах М. Горбачева. Тогда еще заговорщики не знали, что альбомы с марками М. Горбачев увез с собой в Форос. Президент и генсек мирно окучивал на даче картошку[73], а Раиса Максимовна закручивала варенье и собирала помидоры, когда в Форос позвонил Билл Клинтон и сообщил о столичном мятеже. «Марки при вас?» — как бы между прочим поинтересовался Клинтон. «У меня», — признался ошарашенный вестью Горбачев. «Вот и хорошо, — успокоенно сказал Клинтон. — Пока марки у вас, заговорщики на решительные шаги не пойдут»[74].

События в Москве меж тем достигли кульминации. Видно было, что заговорщики никогда не читали работы В. И. Ленина «Государство и революция». В противном случае введенные в город войска не стали бы занимать отделения и киоски «Союзпечати», а были бы направлены на более важные объекты.