Книга об Антихристе и о прочих действах иже при нем быти хотящих

Нарицаются убо пути заповеди Божия, и аще сребро и злато и ризы суть заповеди, то како заповеди и паки на заповеди повергнутся.

Путь есть Христос, но и к сему оное повержение не имать пристойности, сих ради: 1) Яко Христос нарицается числом единственным, сиречь Путь, а не множественным, рекше, пути. Оное же повержение глаголет числом множественным, сиречь на путех, а не на пути. 2) Яко на тех путех глаголет, тогда трупия мертвых и смрад, алчба и жажда, горе же и глас плача: на Христе же сия быти не могут: Той бо есть Бог истинный, Бог же несть Бог мертвых, но Бог живых (Мр, зач. 55). К Нему же и смрад и алчба и жажда и прочая таковая приближитися не могут: Той бо есть Миро благовонно и Хлеб животный, и Пиво новое, Радость же и Утеха безконечная. Тому же злату и сребру повергнутися тогда глаголет на тех путех, на них же трупия и смрад, алчба и жажда, и глас плача.

Паки путие называются души и житие се настоящее. Како же и на житии и на душах положено быти может тое духовное сребро и злато и ризы таковыя? Аще убо заповеди Божия и добродетели отеческия у многих уже мерзки быша, отвержены и не действительны, обаче на оныя пути положитися им не возможно. А Ипполит святый пути называет местами, глаголя: «повергнуто будет тогда злато и сребро на местех». И паки: «На местех мятеж и в домех рыдание». Темже отсюду и сей явственно показует, яко места глаголет вне домов: и аще вне домов, то яве есть, яко тоже на путех проходящих. Святый же Ефрем пути называет цестами, что же есть цеста, сам толкует, глаголя: цеста же путь наричется. Темже от всех сих явствуется, яко сие не о духовных путех, но о чувственных речеся.

И аще пути чувственны суть, якоже и суть, то злато и сребро и повапленныя ризы неотрочно чувственно разумети достоит. А яко тако имать, сего ради наведе, сице рек, яко «вся сия мерзка быша, но вен скрытися и бежати тщатся» (Ипполит). Аще же которым мерзка быша ныне словеса и заповеди Божия и добродетели отеческия, то тин отнюд никакоже бежати тщатся: но тин паче бежати тщатся, иже сия любят и держатся, и приятна имеют. Темже откровенно показуют, яко вся сия о чувственных, а не о мысленных ризах и сребре и злате глаголется.

И паки рече: «Тогда умрут отец и мати с чады вкупе и не будет кто погребая их, или истребляя во гробы от множества мертвых, но пометаемы на путех, и смрад всюду оскорбляя вся живыя крепко. Тогда друг со другом и братия с братнею объемшеся падутся, и вен умрут» (Ефрем). И другий рече: «Тогда человецы от глада и жажди скончаются, отец сына объем и мати дщерь, вкупе умрут, и не будет погребающаго их, но и земля вся от телес повергнутых умерших смрада исполнится» (Ипполит). Глаголет зде о мертвых, обаче коею смертию умерших, душевною или телесною. Нецыи ныне о сих мудрствуют, акибы сие разумеется о умирающих душевною смертию, каковою умирают ныне вен неблагочестивии и ересем подверженнии человецы.

Обаче убо не нечестивии токмо, но и мнящийся правовернии, благих дел не творящии, и безстрашно согрешающий, душевне уже мертви суть. Но видится, яко сие зде речеся о гладе и о умирающих смертию всем общею телесною, а по духовному не имать места разуметися, понеже наведе рек, яко и земля вся от телес повергнутых умерших смрада исполнится. И не глаголет от душ, но от телес: телесный же смрад чувственный значит смрад. Темже явственно показуется, яко сия вся и чувственно сбытися тогда имут.

Или речет кто, аще сие о умирающих чувственно разумеется, то како речено: тогда вен умрут и не будет погребающаго их. Аще же вен умрут, то како паки глаголет: веровавший зверю приступят к нему, глаголюще: даждь нам ясти и пити, и аще уже вен умроша, то како просят ясти и пити? И паки инде священное писание показует, яко будут живии даже до втораго пришествия Христова.

Отвещаем. Историографы убо и прочий священнейший учители, яко о чем-либо повествующе, имеют обычай таков, и видятся, акибыуже окончавше настоящих сказаний разум, и повествующе предняя, обаче намнозе и паки обращающеся абие емлются задним: и потом шествующе к предним, предлагают словеса, имже последование бывает. Сего же в священном писании зрится безчисленное множество, яко всякому внимающему есть явленно, невнимающему же бывает се и паче невнимательно. Темже подобно и зде разумети достоит, рече бо и вей умрут, и не будет погребающаго их. Однако святый обращается и паки к задним, по некоему разсуждению, и повествуя нечто не у реченное: темже и живых паки являя и пищи просящих, не яко по умертвии их, но яко задняя повествуя, тако глаголав.