Книга, обманувшая мир

Во втором издании эти слова стали звучать несколько иначе: “Большую часть своей истории Россия не знала голода”. Выпало не только указание на “семь столетий”, но и упоминание “азиатского рабства”, существовавшего на протяжении этих “семи столетий”.

Подобная правка не была случайной. Касаясь в своей книге жизненного принципа, который можно выразить словами “победителей не судят”, А. И. Солженицын вопрошал в первом издании: “Откуда это к нам пришло?” — и давал на него следующий ответ: “Сперва от славы наших знамен и так называемой "чести нашей родины". Мы душили, секли и резали (курсив здесь и далее — А.О.) всех наших соседей, расширялись — и в отечестве утверждалось — важен результат”.

А вот эта же мысль, сформулированная во втором издании: “Откуда это к нам пришло? Отступя на 300 лет назад — разве в Руси старообрядческой могло такое быть? Это пришло к нам с Петра, от славы наших знамен и так называемой "чести нашей родины". Мы придавливалинаших соседей, расширялись и в отечестве утвердилось — важен результат”.

Вот, оказывается, в чем дело. Вот почему исчезли “семь столетий” “азиатского рабства”. Его не могло быть в допетровской “старообрядческой” Руси. Не могла “старообрядческая Русь” голодать, не могла она “душить”, “сечь” и “резать” своих соседей. Но, оказывается, и послепетровская Россия не делала со своими соседями ничего подобного. Она только “придавливала” их.

Здесь нетрудно заметить, как либерально-западническая фразеология у Солженицына сменилась на консервативно-славянофильскую.

В первом издании “Архипелага” писатель проводил мысль о том, что положительное значение для России имели не успехи, а неудачи ее внешней политики. “Поражения, — велеречиво заявлял он, — нужны народам, как страдания и беды нужны отдельным людям: они заставляют углубить внутреннюю жизнь, возвыситься духовно”. Поэтому “Полтавская победа была несчастьем для России”, а неудачные войны — благом, так как (и “крымская”, и “японская”, и “германская”) “все приносили нам свободы и революции”.

Получается, что в момент написания “Архипелага”, в 1960-е гг., свобода и революция еще рассматривались А. И. Солженицыным как благо. В “вермонтском” издании последние слова были отредактированы таким образом, что осталось только следующее предложение: “А Крымская война принесла нам свободы”.

Рассматривая в первом издании революцию как благо, А. И. Солженицын в то же время в полном соответствии с либеральной философией негативно относился к террору, от кого бы он ни исходил. При этом он не касался вопроса о том, что первично: революционный террор или же правительственный. Во втором издании эти акценты уже были расставлены.

1 издание:

..В ситуации 1906–1907 гг. видно нам, что вину за полосу "столыпинского террора" должны разделитьс министерством и революционеры-террористы” (Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ. Т. 3. 1-е изд. Paris, 1976. С. 99); “признаем, что террористы были достойными партнерамистолыпинских полевых судов” (там же).

2 издание:

“В событиях 1905–1906 гг. видно нам, что вину за полосу "столыпинского террора" должны принятьреволюционеры-террористы” (Солженицын А. И. Собрание сочинений. Т. 7. Paris, 1980. С. 96–97); “признаем, что террористы были опережающими партнерамистолыпинских полевых судов” (там же).