Книга Пепла

Мне хотелось рухнуть на землю, но я не могла пошевелиться: магический вихрь подхватил меня и понес к Оливии, поднял нас обеих и закружил, не выпуская из удушающих объятий. Наши души сплелись в единое целое, и я вдруг ощутила отчаяние и непередаваемую тоску. Эти чувства принадлежали не мне, но Оливии. Она переживала не за себя, но за кого? Я попыталась уловить ее мысли, но в этот миг вихрь оторвал меня от девушки и впечатал в стену. От удара на миг перехватило дыхание, грудную клетку пронзила острая боль. Перед глазами все поплыло, я начала медленно оседать на пол, но сильные руки подхватили меня, не позволив упасть.

– Не стоит пачкать столь изысканный наряд, леди Лилит. Или лучше звать вас леди Оливия Бертхайм?

Получилось! У нас все получилось! Я с трудом открыла глаза и увидела на полу… себя. Точнее, Оливию в моем теле. Но выглядела она точь-в-точь как я. Я взмахнула рукой, и девушка оказалась в камере, еще движение – и решетка захлопнулась, полыхнув синим пламенем.

– Приятного отдыха! Увидимся в суде! – бросила я ей напоследок и ощутила, как губы самовольно расплылись в улыбке.

Час расплаты уже близко.

Глава 23

Лилит

И вот сейчас…

Я, в отличие от Дионы, была готова к такому повороту событий и успела первой швырнуть обездвиживающее заклинание.

– Лилит, я не смогу долго удерживать Совет! План изменился, тебе придется убить ее! – прошипел Алазар.

Я даже обернулась, но его не было рядом. Должно быть, усилил голос магией.

Диона взирала на меня с ужасом, а я медлила, глядя в глаза той, что учила меня с самого детства…

– Лилит, они уже рядом!

Я вновь повернулась: члены Совета спешили к арке. Последнее, что я увидела, было искаженное яростью лицо лорда Ла Фейна, а дальше все пространство за пределами круга окутала густая серая дымка. Я вряд ли когда-нибудь забуду синие, горящие ненавистью глаза лорда.

– У нас мало времени! Ну же! Или ты не знаешь, кто виновен в смерти твоей матери? – торопил меня Алазар.

Взгляд Дионы переменился, она посмотрела на меня с жалостью. Такой же взгляд был у Оливии в тюрьме.

– Скорее, Лилит! Решайся! Она бы не задумываясь убила тебя сейчас, будь у нее такая возможность! Будешь ждать, пока к тебе прорвется Совет? Действуй, или я уйду без тебя! – продолжил настаивать Алазар.

В глазах Дионы мелькнула паника… или это был стыд? Впрочем, уже неважно, ведь я поняла: Алазар прав. Она действительно убила бы меня, будь у нее шанс. Выдернула бы из их идеального общества, будто негодный сорняк. Так же, как поступила с моей матерью и отцом. Стерла их из жизни Эреша, будто их никогда и не было.

Из глаз брызнули злые слезы, и я швырнула в Диону заклинание. Не одно из тех, которым меня учили на бесконечных занятиях. Нет. То было особое колдовство, сотканное из моей боли и ненависти. Колдовство, рожденное в глубинах души. То был совершенно иной уровень магии.

Заклинание отшвырнуло ее к границе круга, оставив на груди рваную рану. Энси закричала, и ее крик слился с утробным рыком пантеры, кинувшейся ко мне. Я остановила ее взмахом руки. С жалобным визгом она рухнула на землю, возле своей хозяйки. На белоснежной мантии Дионы проступило безобразное кровавое пятно.

От крика служительницы рвалась душа. Боль пронзила мое тело, и я медленно осела на землю.

Я ощущала, как сила Дионы наполняет все пространство круга и перетекает ко мне капля за каплей. Я не видела ее, но чувствовала всем своим существом. Вот только она не могла заглушить боль, рвущую меня изнутри.

Стоны Дионы были невыносимо громкими и походили на птичий крик. Я зажала уши руками, чтобы не слышать их. И вдруг поняла, что этот нечеловеческий вопль раздается у меня в голове. Сумрак!

Осознание камнем обрушилось на меня: я больше не ощущала с ним связи!

Будто в ответ на мои мысли, в круг упало белое опаленное перо. Затем еще одно и еще. Они все падали и падали.

Я подняла голову и отчетливо увидела птицу, парящую в небесах. Вот только это был не мой ворон.

– Сумрак! Сумрак! Сумрак! – отчаянно звала я его. Звала, уже зная, что он не ответит. Но я не хотела верить в произошедшее. Я не могла потерять своего шеду!

Слезы застилали глаза. Я больше не контролировала себя.

– НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Т! – из груди вырвался крик, полный боли и отчаяния, и я бросилась к истекающей кровью Дионе.

– Что ты с ним сделала? Что ты сделала? Отвечай! Отвечай же! – В приступе ярости я принялась трясти ее.

Когда я наконец отпустила Диону, обессилев, она прошептала:

– Ты хотела убить меня и перешла черту. Сделав это, ты утратила часть души. Ты сама лишила себя шеду. Его кровь на твоих руках.

– Ты врешь! Ты все врешь! Откуда взялась эта чертова птица? Это ты сделала? Отвечай же! Ну! – кричала я Дионе, но она больше не могла мне ответить.

Она закрыла глаза. Может, она притворялась, а может, умерла – мне было уже все равно. Я отбросила ее тело и отошла на несколько шагов, обратившись к внутреннему огню. Ярость, боль и отчаяние застилали мне разум. Я собиралась выжечь здесь все дотла. Пусть сгорит все: Диона, этот чертов храм, завеса!