Книга перемен

– Между нами, командирами, было два штаба – Генеральный и штаб сектора. Но, слава богу, их не было, мы их исключили из схемы, поэтому операция прошла успешно. Мы разработали способы связи, коммуникации, уничтожали резервы, которые собирались отрезать группировки противника. Операция смогла быть успешной, потому что разрабатывалась на горизонтальном уровне, без участия вышестоящих штабов.

Все частоты прослушивались противником. Все позывные и топонимы были рашистам известны. Но офицеры смогли придумать такую схему связи, которая позволяла держать в секрете перемещения украинцев и вводить противника в заблуждение. Люди Зеленого до последнего оставались на своих местах, прикрывая отход колонн. Один из его артразведчиков, Андрей Кравченко, корректировал огонь по колоннам противника с осколком в груди. Он не покидал позицию. Видел, что от него зависят сотни людей, и готов был отдать свою жизнь за других.

О том, что котел будет, говорили после потери Углегорска. Одним из последних в безопасное место вышел Артем Рафальский, тот самый командир позиции с позывным Скорпион.

– Мне скрывать нечего, – признался Артем сразу же после выхода из котла. – Вот представь. Я наблюдал в течение последней недели шесть колонн противника по десять-двенадцать машин. Танки, бэтээры, БМП. Когда я давал точку, чтобы нанести удар по колоннам или разрушить мост, мне говорили: «Мы не можем туда стрелять». Это командование сектора говорило. В том, что мы оказались в окружении, виновато командование сектора, которое серьезно не относилось к нашей информации. Они даже не владели текущей информацией. Например, я «заказываю» артиллерию по определенной точке, а командование сектора говорит, что там стоят наши. А наших там нет уже неделю. То есть командование сектора не знает, что наши бросили эту позицию неделю назад. В окружении виноват не президент или вооруженные силы, как это хотят представить. Виновато командование сектора, которое приехало себе звезду заработать.

Пару часов спустя, немного остудив свой гнев боевого командира, который не понимает бездействия штабистов, Скорпион берет в руки гитару. Поет. У него хороший голос. И почти мирный репертуар. «Мы еще сюда вернемся», – он подмигивает в паузах между песнями. Но Зеленый так не думает. Его слова оставляют после себя тяжелое молчание, как оставляют следы в пыли берцы отступающих солдат.

– Мы не скоро отобьем Дебальцево. Если это вообще в планах. Невозможно, не имея резервов, планировать наступательные операции. Невозможно силами офицеров среднего звена рисовать укрепления на карте, которые более эффективны с точки зрения обороны. И выстраивать между ними коммуникации. Наступательные действия невозможно планировать, не имея эффективных штабов. Генштаб не работает. Поэтому на сегодня Украина не способна вести наступательные действия вообще! Структура, которая в состоянии планировать успешные боевые операции, у нас отсутствует.

Меня как ведром ледяной воды окатили. И у меня вырвался вопрос. Наивный, простой и единственно возможный:

– Что же делать тогда, Зеленый?

– Делать?! – едва не взорвался он. – Я скажу, что делать. Надо менять начальника Генерального штаба немедленно, потому что не только он беда, но беда все те, кого он назначает. Абсолютно некомпетентных, непатриотичных, паркетных генералов и полковников, которые сидят в блиндажах, играют в свои карты и делают вид, что они участвуют в боевых действиях. Я всерьез думаю о том, чтобы перейти в добровольческие подразделения. «Правый сектор», «Азов» или какие-нибудь другие. Под руководством этих бездарей из Генштаба воевать не хочу и людей на смерть не поведу.

И мы начинаем говорить о том, кто, хотя бы теоретически, мог бы возглавить Генштаб и сделать успешной его работу. Вспоминаем командиров бригад. Ведь есть же среди них те, кто с самого начала на этой войне и имеет опыт успешных операций.

– А знаешь, – говорит Зеленый, – парадокс состоит в том, что когда от военных зависит будущее всей страны, то на ключевые должности нужно ставить не пятидесятилетних, а тридцатилетних. Так было в Израиле в сорок восьмом, так было в Турции за тридцать лет до того. И там и там все было на грани тяжелейшего поражения. И именно тридцатилетние командиры во главе армий побеждали противника, у которого был многократный перевес. Потому что мыслили нестандартно. Могли отказаться от шаблонов. И полностью игнорировали советы политиков.

Я пожимаю плечами. Не знаю, где же искать таких тридцатилетних. Но пессимист Зеленый оказывается оптимистом:

– Я их тоже не знаю. Лично. Но это пока. Такие люди у нас есть. На фронте сорок тысяч человек. Достаточно, чтобы найти таланты среди командиров, у которых в подразделениях дисциплина, нет пьянства, не большие потери, а на счету успешные, может быть, дерзкие операции. Наше спасение не в «Джавелинах», САУ и «Ф-16», вернее, не только в них. Нам нужны настоящие полководцы. И чем раньше они придут, тем быстрее закончится война.