Книга правды

«Страх и Отвращение в Лас-Вегасе» несколько лет следовал за мной по пятам, — добавляет режиссер Терри Гиллиам. — Десять лет назад появился сценарий, и я тогда подумал: «А было бы интересно начать девяностые с этого фильма», но в то время я был занят чем-то другим, и проект так и остался на бумаге. А еще художник Ральф Стэдмэн, иллюстрировавший эту книгу и публикацию в «Роллинг Стоун» мой очень хороший друг. Но когда идея фильма появилась вновь, то я вспомнил, насколько смешна и одновременно жестока эта книга. Мир политической корректности еще не существовал, когда Хантер написал «Страх и Отвращение», и я надеюсь, что она больше не будет существовать после выхода этого фильма. С восьмидесятых я остро ощущаю, что мы прошли через время

постоянного ущемления самовыражения, когда все несло на себе печать подавленности. Все боялись сказать, что они чувствуют, боялись жить экстраординарной, разнузданной и дикой жизнью, и пришло время сорвать эти оковы. Роман Хантера похож на репортаж военного корреспондента с передовой. Но это была не просто бомбардировка, а самобомбардировка: он как будто забрасывал в себя наркотики, как снаряды, а полем битвы был его мозг. Но, вместо того, чтобы поехать туда, где взрываются настоящие снаряды и гибнут реальные люда, он поехал в самое сердце Америки — в Вегас. И при этом книга написана так, будто он действительно побывал в самой гуще сражения. Роман уже выразил себя. Теперь наша очередь».

А Хантер по-прежнему живет на ферме «Сова» в Вуди Крик, периодически устраивая набеги на крупные города, повергая в шок своим появлением редакторов респектабельных журналов и постреливая по бродящим в округе толпам журналистов. «Встретиться с ним — то же самое, что с Куртцем в «Сердце Тывы», — написал после интервью с Доктором Нико*«лас Лезард из «Гардиан», над головой которого вместо приветствия просвистела пуля. Голос Совы звучит в час неслыханных бедствий, так что прислушайтесь к нему…

Книги Доктора расходятся огромными тиражами, и людей, которые хотят слушать «лишенного надежды Либерала»;.. становится все больше и больше. Последнее время я все чаще j вспоминаю «Последние Слова» Берроуза: «Как я ненавижу, тех, кто служит делу распространения конформизма Ради^ чего? Представьте себе стерильную банальность свободной! от наркотиков Америки. Ни одного наркомана, одни хоро* шие, чистые, порядочные американцы от моря до зиящегО* моря. Избавление от всей инакомыслящей части, как от нарыва. Никаких трущоб. Ни намека на тайные операции. Вообще ничего. Прямо на бесчувственных улицах среди бела дня. Без слов. Насколько хорошо будет при полном конформизме? Что же будет с неординарностью? А с личностью? Ad тобой и со мной?»

СТРАННАЯ САГА ОТЧАЯННОГО _ДЖЕНТЛЬМЕНА 9 _

Мы раздавим их как ничтожных тараканов/ СЕГОДНЯШНЯЯ СВИНЬЯ — ЗАВТРАШНИЙ БЕКОН!… Мы убьем тех, кто жрет нас, и сожрем тех, кого убиваем/

Хантер С. Томпсон. еПесни Обреченного*.

Самая большая радость для мужчины — это побеждать врагов, гнать их перед собой, отнимать у них имущество, видеть, как плачут их близкие, ездить на их лошадях, сжимать в своих объятиях их дочерей и жен.

Чингиз Хан, 1223.

В конце июня 99-п>, спустя несколько дней после выхода русской версии «Страха и Отвращения», мы сидели ранним утром с моим приятелем Джо Пескио (приехавшим с частным визитом от W.S.Burroughs Estate) в одном из rough trade-кафе на открытом воздухе в центре Москвы. Последних шлюх давно разобрали, сутенеры разъехались, а пятна крови, оставшиеся после избиения прошлой ночью пьяного «худож-ника-концептуалиста», подсевшего к нам в неправильном месте и в неправильное время, уже успело смыть ливнем на рассвете.

— Что-то гадливое было в этом парне, — заметил Джо, разрезая пополам сочный грейпфрут. — Не держал дистанцию. Если свинью угостили пивом и дали дунуть, это еще не значит, что ее пустили за стол.

— Да, этот наглый либеральный хуй, видимо, полагал, что его знакомства уровня «Мутного Сруля», о которых он прожужжал нам все уши» дают ему право сказать: «Я всех вас беру на заметку…». Что интересно он имел в виду? А, черт с ним… гнилозубый хряк все равно был обречен.

— Он испытал свой мазохистский оргазм. «Тот, кто предстает перед законом, держит за уши волка», — процитировал Джо Роберта Бартона из «Анатомии Меланхолии». — Что, кстати, тебе сказали местные копы?

— Они взяли его бумажник. Как выражался Томпсон, они наверное думали, что мы наконец-то поймали Мартина Бормана. Бумажник Бен Ладена остался в американском посольстве. А прик-all Клинтона разорвался в китайском. Да-а, редкий китаец добегает до югославской границы…