Книга путешествия. Выпуск 3. Земли Закавказья и сопредельных областей Малой Азии и Ирана

Тот день и ту ночь мы вместе со всем войском проскакали галопом на быстрых, как призраки, скакунах. Когда уже ни кони, ни люди были больше не в состоянии двигаться, мы спустились в одну речную долину и сделали там остановку. А потом вновь целый день скакали галопом на север, вышли из пределов Трабзона а вошли в пределы Гонио. Здесь мы встретились с войсками из Мегрелистана. Все они пришли к Сейди Ахмед-паше, чтобы выразить ему свое почтение. Пришли до трех тысяч свирепых мегрельских азнауров, полностью снаряженных и вооруженных, закованных в стальные панцири и с обнаженными руками, верхом на своих скакунах, до тысячи пеших стрелков из ружей и их грузинские старшины. Эти [старшины] с волосами всклокоченными и косматыми и, несмотря на то что каждому из них было от 40 до 50 лет, с бритыми лицами, имевшими странное выражение, стали друг против друга и засвидетельствовали свое почтение[424].

Коджа Гази Сейди /349/ Ахмед-паша встретился с каждым из них поодиночке в назначенный каждому срок и оказал им милость и благорасположение. Той же ночью мы проскакали без остановок несколько дневных переходов и под утро достигли крепости Гонио, лежащей на берегу Черного моря.

X [БИТВА С КАЗАКАМИ В ГОНИО. НАБЕГ НА ЗАПАДНУЮ ГРУЗИЮ]

[БИТВА В ГОНИО]

[Итак, мы достигли крепости Гонио[425]]. Смотрим, крепость полна казаками, а стены и башни украшены крестами.

Увидев исламское войско, казаки завопили: «О [святой] Георгий! О [святой] Георгий!» Сами они сидели в крепости, а семьдесят своих чаек оставили привязанными у подножия крепости.

Пока пьяные казаки были охвачены паникой, с этой стороны крепости Сейди Ахмед-паша со своими ста пятьюдесятью ич-агами и другими воинами из Тортума, пешими воинами из Мегрелистана и Гюрджистана, отвлекая внимание казаков, в один голос закричали: «Аллах! Аллах!», а [в это время] с другой стороны [наши воины] зашли к стоявшим на берегу судам и безжалостно перерезали канаты. На этих семидесяти судах они вышли в Черное море, а караульных казаков, оставленных [противником] на судах по пять-десять [человек], пьяных и очумевших, кого зарубили, кого взяли в плен и заставили грести. Все газии, торжествуя, отвели суда от крепости на расстояние пушечного выстрела в сторону Венеры[426] и поставили их на прикол в заливе, похожем на гавань.

Казаки в крепости оказались в осаде и, потеряв надежду на спасение, взбесились и начали изрыгать огонь [из ружей]. А на этой стороне исламских героев становилось все больше и больше, и они начали подготовку к приступу крепости. Из мачт и весел от чаек, захваченных у неверных, а также из весел лазских лодок моноксил, на которых приплыли мегрелы из Мегрелистана, были изготовлены [приставные] лестницы. Лодки же [казаков] вытащили на сушу к подножию крепости и использовали их как прикрытие. С восточной и южной сторон крепости были вырыты превосходные окопы, и средь бела дня все герои-мусульмане, азнауры Мегрелистана и Гюрджистана вошли в окопы[427].

Из крепости казаки поливали свинцом лодки, а с этой (нашей) стороны газии и сердар [били] по крепости. В это время казаки, развернув полковое знамя, вышли из [крепости] и атаковали исламских героев. С этой стороны Гази Сейди Ахмед-паша и его три сотни отважных, крепких воинов, призывая Аллаха, так ударили [по ним] мечами, что те, кто спасся, предпочли кинуться в реку Чорохи, а там или утонуть, или выбраться на противоположный берег. Но и те, кому удалось переплыть, также не смогли /350/ уберечь свою голову от ружей исламских героев. Сначала [нами] были сожжены суда, стоявшие на Чорохи, а те двести казаков, которые спаслись от меча, но не смогли проскочить [обратно] в крепость, оказались в плену, и каждый был связан.