Книга третья: Горы и оружие

– И все-таки гнев – не лучший советчик в таком деле.

– Я еще прежде решился, – сказал Мак-Грегор. – Я выполню ваше задание, кази, при условии, конечно, что оно мне будет под силу.

– Хорошо, – сказал кази и продолжал деловито: – Я не стану требовать от тебя присяги, какую дали все мы, нам будет достаточно твоего слова, что ты принимаешь шесть заветов сорок шестого года. Помнишь ли ты их?

– Не вполне четко, – ответил Мак-Грегор.

– Они очень просты. Ты обязуешься быть верен курдскому народу, бороться за самоуправление для Курдистана, блюсти во всем тайну; ты берешь эти обязательства на всю жизнь; ты обязуешься считать всех курдов своими братьями и – последнее – не примыкать ни к какой партии или группировке, враждебной нам. Принимаешь ли ты все это?

– Принимаю, – сказал Мак-Грегор, сознавая, однако, что еще вчера давал бы свое согласие с куда большей оглядкой.

Кази обвел глазами остальных присутствующих, удостоверяясь, что их еще не свалила усталость.

– В таком случае, – произнес он, – я скажу тебе сейчас, какого дела мы от тебя хотим, и пусть на первый взгляд оно покажется простым и малозначащим, но для нас оно жизненно важно. – Кази помолчал. Затем прибавил: – А для тебя оно может оказаться к тому же неприятным и опасным.

– Это мне понятно, – сказал Мак-Грегор, которому повторные предостережения начали действовать на нервы.

– Нам нужна помощь европейца, которому мы могли бы полностью довериться. В этом деле курд слишком бросается в глаза.

Послышался шум грузовика на дороге, и они переждали, пока он проедет. Напряженный рев двигателя, казалось, и их самих подхлестывал и торопил.

– Прошлым летом в Европе у нас украли без малого триста тысяч фунтов стерлингов. То есть мы предполагаем, что украли. По существу, мы знаем лишь, что деньги пропали, а с ними и курд, наш посланец. Приходилось ли тебе об этом слышать?

– Нет. Я и не знал, что у вас столько денег.

– Откуда деньги, я скажу чуть погодя.

– И надо так понимать, что их в Европу переправил Комитет?

– Конечно.

– Но для чего нужна была вам такая сумма денег в Европе?

– Мы хотели купить оружие, – ответил кази. – Мы должны иметь современное оружие, если всерьез хотим снарядить и обучить курдскую армию.

– Но неужели вы надеялись на то, что европейцы снабдят вас оружием?

– Конечно. Мы хотели ружья против танков и самолетов купить, боеприпасов взять, автоматических винтовок, пулеметов, радиоаппаратуру.

– Но ехать за оружием в Европу! Я не могу себе представить, чтобы вы нашли в Европе продавцов.

– Из этого ясно, что ты не слишком хорошо осведомлен, – спокойно заметил кази. – В Европе существует громадная частная торговля оружием, его продают в Африку и на другие континенты. Оружие, на которое мы заключали сделку, первоначально было куплено одной европейской организацией для Биафры.

– И вы открыто заключали эту сделку?

– Нет. Через посредников. Оружие должны были сперва доставить в Ливан, а уж оттуда его тайно переправили бы к нам.

– Так, – сказал Мак-Грегор; удивление его начало понемногу проходить. – Каких же, собственно, действий вы от меня хотите?

– Хотим, чтобы ты спас деньги.

– То есть вы хотите, чтобы я разыскал их и затем купил на них оружие? – переспросил Мак-Грегор, не уверенный в том, что правильно понял смысл этого простого курдского слова «спас».

– Нам не надо, чтобы ты доставал оружие. Этим мы тебя нагружать не хотим. Найди лишь деньги, остальное сделаем сами.

И кази объяснил, что в Европу ездил от Комитета молодой курд, Манаф Изат. Он вез с собой аккредитив, выданный одним ливанским банком на швейцарский банк в Цюрихе.

– Манафу поручено было уплатить за оружие и договориться о доставке, – сказал кази. – Но Манаф пропал бесследно, а с ним и деньги. Мы посылали в Европу других курдов, коммерсантов, для выяснения этого дела. Но их встречали там враждебно, особенно в банках и государственных учреждениях Швейцарии, Франции и Англии. Наши люди не смогли ничего выяснить.

– Это мне понятно, – проговорил Мак-Грегор.

– Слишком бросалось в глаза, что они курды. И от них все оставалось скрыто. Вот почему мы и хотим, чтобы ты взял на себя это задание, поскольку ты европеец и лучше сумеешь с ним справиться.

– Сомневаюсь, – сказал Мак-Грегор. – А кто еще знает об этих деньгах? – спросил он.

– Об этом, конечно, знают банки, а также политические агенты, власти, полиция. Слишком многие знают… – развел кази руками.

– Ты говоришь, Манаф Изат пропал. Но откуда известно, что он не украл эти деньги?

– Такого быть не может, – сказал кази, и другие курды поддержали его полусонно; один только Аббекр, ливанец, бесстрастно промолчал. – Манаф был неподкупно преданный делу юноша.

– Что же с ним случилось, по-твоему?

– Вероятнее всего, что он убит, – ответил кази.

– Из-за этих денег?

– Из-за денег, из-за политики, – сказал кази, помедлив. – Сам знаешь, ага, в курдских политических делах без насилия не обходится. Чужаки от века применяют против нас грубую силу и побуждают нас к тому же самому.

– Что же толку будет в моих розысках? Ведь убийцы Манафа завладели, разумеется, аккредитивом, а значит, и деньгами.