Книга утраченных сказаний. Том I

Таким образом, Книга Утраченных Сказаний, хотя и не оконченная — в высшей степени оригинальное и своеобразное произведение, которое представляет собой одновременно и зерно, из которого появляется мир, и такую часть целого, которая дает представление обо всем целом. Хотя сюжетам «Сильмариллиона» предстояло расти и изменяться, обретая новые черты и связи, когда, к примеру, Фэанор стал сыном Короля Нолдор, а история Бэрэна и Лутиэн включила в себя «нарготрондский» эпизод, большая часть историй менялась, скорее, в сторону разрастания изначально в них заложенного (ср. Сказание о Турамбаре и Фоалокэ и Нарн и Хин Хурин). Как уже было сказано, местами Книга Утраченных Сказаний повествует о событиях не просто более подробно, чем позднейший Сильмариллион, но гораздо более выразительно, живо и драматично — см., к примеру, Сказание о Солнце и Луне. Если Сильмариллион рассказывает о событиях, то Книга Утраченных Сказаний показывает их нам, делая мифологических персонажей ближе и понятнее и тем самым углубляя столкновения характеров и коллизии сюжета.

Сам метод написания Утраченных Сказаний показателен для всего творчества Толкина: многочисленные следующие друг за другом черновики одного и того же текста, которые подвергаются бесконечной правке и все-таки остаются незаконченными, текучая материя вновь сотворенных языков, меняющихся прямо на наших глазах. Все это делает Книгу непростым чтением, но мы все же надеемся, что оно доставит вам удовольствие.

Адекватный перевод на русский язык Утраченных Сказаний (а также Неоконченных Сказаний и всей серии «История Средиземья») связан с необходимостью решения большого количества технических и лингвистических проблем, не говоря уже о чисто переводческих. Поэтому мы считаем необходимым описать те принципы, которыми руководствовались переводчики и редактор в работе над переводом и публикацией Книги Утраченных Сказаний.

С нашей точки зрения, задача первого перевода — не только познакомить читателя с памятником иноязычной художественной литературы (откуда вытекает требование точности и бережного отношения к оригиналу — во избежание появления летающих глаурунгов и чешуи у орков), но и адекватно воспроизвести художественные достоинства литературного произведения средствами родного языка — чтобы читателю стало ясно, зачем переводчику понадобилось переводить эту книгу, а ему, читателю, тратить время на чтение переведенного.

В этой связи отдельную проблему представляет собой воссоздание стиля Книги Утраченных Сказаний, который несхож ни с тщательно продуманной пестротой ВК, ни со сжатостью и лапидарностью Сильмариллиона. Язык Книги изобилует архаизмами на самых разных уровнях — на уровне лексики (К.Толкину пришлось снабдить английский текст словарем редких, устаревших и архаичных слов), синтаксиса (изобилие инверсий, не свойственных современному английскому синтаксису) и морфологии (употребление устаревших грамматических форм). Поскольку мы поставили своей целью создание не только фактически точного перевода (чего, увы, нельзя сказать о большей части переводов ВК и Сильмариллиона), но и перевода, отражающего стиль Утраченных Сказаний, мы постарались дать представление о вполне ощутимой архаизованности и торжественной велеречивости оригинала. Некоторая тяжеловесность и многочисленные шероховатости (необходимо помнить, что многие части Книги — всего лишь первые и единственные наброски к так и ненаписанным текстам) не ощущаются нами как досадная помеха, и мы не стремились сгладить их в своей работе. Утраченные Сказания (как и вся серия «История Средиземья») предоставляют нам неоценимую возможность бросить взгляд на самый творческий процесс, и мы не стали лишать этого удовольствия и читателей перевода.