Книга в синей обложке

На пороге появляется взъерошенный Итон, вертит головой, пытаясь разглядеть, где скрываются остальные. Наконец замечает компанию, которая рассматривает картины Кэтрин на стене маленькой художественной галереи.

— Вы что, на часы не могли взглянуть? — недовольно бурчит Итон. — Концерт уже начался. Бессовестные люди…

Он утаскивает их в другой конец здания, где в зале с малиновыми портьерами и рядами кресел, обитых бархатом, действительно полным ходом идет концерт с участием юных талантов и их наставников. Места, которые занимал Итон, уже успели заполнить собой другие запоздалые ценители искусства. Приходится рассаживаться, где придется, запинаясь о чужие ноги и бормоча извинения.

Сейчас на сцене играют концерт (или что-то еще, опоздавшие не в курсе) для фортепиано и двух скрипок. Да, Эдервиль живет насыщенной культурной жизнью, порой раздражающе насыщенной. Девочка лет десяти, с пышными бантами в русых косичках, старательно водит смычком. Она слегка испуганная и такая трогательная в своем строгом синем костюмчике. Собственно говоря, из-за племянницы Итона и пришлось отправиться в уже знакомый Диане лимонно-желтый особняк. Второй скрипач — вихрастый, еще больше напуганный мальчишка, изо всех сил старается попасть в такт. За фортепиано — энергичная дама, которая играет практически вслепую, настолько она поглощена безмолвным подбадриванием своих воспитанников. Чувствуется, что уже готова вскочить с места и броситься на помощь. Однако постепенно дело само собой налаживается, музыка теперь звучит плавно и не спотыкается на каждом шагу, юные исполнители привыкли к сцене и играют почти как на репетиции, не обращая особого внимания на собравшуюся публику. Наверняка по большей части эта публика состоит из родственников и друзей родственников. Итон ободряюще улыбается своей маленькой племяннице, кивает в такт головой.

Диана окидывает взглядом зал, любуется развешанными по стенам гравюрами. Краем глаза отметив Майкла, который сидит на три ряда дальше от сцены, замирает от неожиданности. Роджер, расположившийся в соседнем кресле, берет Майкла за руку, сжимает запястье, осторожно гладит кисть, один за другим перебирает пальцы. Это так странно… Неужели никто, кроме Дианы не замечает? Сам Майкл сидит с непроницаемым лицом, будто не его руку ласкают прилюдно, а чью-то чужую. Публика не обращает на невинную странность ни малейшего внимания. Итон по-прежнему не отрывает глаз от сцены, Кэтрин тоже вся ушла в музыку. Фред откровенно скучает, рассматривает лепнину на потолке, время от времени с надеждой поглядывает на ноты, которые переворачивает пианистка. Фрэд явно пытается прикинуть, сколько листов еще осталось.

Тут Роджер, вероятно, уловив взгляд Дианы, оборачивается, на его лице появляется мимолетная вызывающая ухмылка. Потом все-таки выпускает руку своего соседа. Диане в очередной раз мерещится, что Роджер видит ее насквозь, играючи читает ее мысли, а сам закрыт надежной броней, через которую не пробьешься.

В мелодии, обезличенной в своей классической правильности, внезапно прорезаются иные ноты, над залом проносятся джазовые переливы, нарушая благопристойное оцепенение слушателей.

***

Еще совсем светло, но день уже утомился, притих и готов в ближайшее время отправиться на покой. На небе творится невесть что, какой-то слоеный предзакат. Перемешанные слои канареечного, изумрудного, голубого, сиреневого, пепельного, вишневого и кричаще-оранжевого… Если бы этот небесный пейзаж с фотографической точностью перенес на полотно художник (скажем, та же Кэтрин), результат выглядел бы неправдоподобным и безвкусным. А в реальности — грандиозное зрелище.

Фреду по пути с Майклом и Дианой, они не торопясь бредут по залитой предзакатными всполохами улице. Цветные пятна пляшут на стенах домов, превращая каждый из них в сказочный замок. Что происходило в этих мини-замках много лет назад? Не исключено, что Эдервиль весь наполнен пока не известными Диане легендами. Ей уже надоело молча идти между Майклом и Фредом, которые, видимо, по горло сыты сегодняшним общением и суетой.

— Интересно, какие истории прячутся за старыми стенами? — словно невзначай произносит Диана. — В особняках на этой улице или в том, где мы сегодня были…

…и Майкл отзывается:

— В том, где были, по крайней мере, одна жуткая история произошла.

— Это ты про корзину белых роз? — спрашивает Фред.

— Да.

— Неприятный эпизодец.

Пока они перебрасываются репликами, Диана загорается любопытством.

— А что там случилось?

Фред немедленно отвечает:

— Любовный треугольник образовался. В общем, довольно банальная история, только финал не очень-то обычный.

— Расскажешь?

— Пускай Майкл, у него красиво получится.

— Да брось, рассказывай сам. Я уже позабыл детали.