Книга в синей обложке

Коробки конфет. Открытки и мягкие игрушки. Фарфоровая шкатулка, полная шоколадных сердечек, обернутых малиновой фольгой. Подарки оставляют внизу у портье, и кто-нибудь из персонала периодически заглядывает в номер. Наконец, кто-то догадывается принести ведерко, в котором находится место для букетов. В родном городке у Майкла тоже хватает поклонников, Диана этот момент не учла. Она полагала, что в Эдервиле можно отгородиться от назойливого участия и любопытства со стороны посторонних. А теперь каждый ее шаг будет рассматриваться под микроскопом.

В другое время Майклу наверняка было бы приятно, но сейчас он воспринимает знаки внимания без интереса. Видимо, улучшение оказалось мимолетным. Хотя бы уж что-то одно, а не эти затянувшиеся колебания…

Гостиная постепенно становится похожей на помесь цветочной лавки, кондитерской и магазина игрушек.

— Диана, унеси, пожалуйста, хотя бы это.

Итон показывает на изысканный букет из трех огромных фиолетовых орхидей, окруженных мелкими белыми цветочками и зеленью.

— Что за идея дарить больному цветы с таким резким запахом! Чем только люди думают.

Резкий запах? Пожалуй, приторный, с нотками пряностей и мускуса. Сильный и властный, захватывающий пространство вокруг, однако Диане скорее нравится. Она не противоречит, уносит фиолетовый букет в спальню, ставит его в вовремя обнаруженную узкую вазочку. Потом прихватывает из гостиной несколько игрушек, тоже устраивает в спальне.

Кролик с галстуком-бабочкой осуждающе уставился на Диану. Прочие пушистики ведут себя благоразумно, а этот чем-то недоволен.

Раздается звонок. Не самый приятный, ведь звонит Тэд.

— Ну, как там у вас дела?

— Более-менее нормально.

— А Майклу можешь трубку передать?

— Он спит сейчас, не хочу его беспокоить.

Нужно держать Тэда в неведении и в то же время не демонстрировать излишний оптимизм, иначе… Тонкая игра, которая заведет неизвестно куда. Но что же делать?

После долгих и нудных расспросов бдительность Тэда все же удается усыпить, и он наконец-то нажимает на отбой. Диана цепляет белого кролика за ухо, возвращает в гостиную, кладет мордочкой вниз на стул и покидает номер.

Она находит приют в уже знакомых апартаментах миссис Броуди, которая всегда ей рада, в отличие от некоторых. Миссис Броуди занята рукоделием, нашивает на узкую полоску старинного кружева перламутровый бисер.

— Бисер тоже старинный, среди вещей, оставшихся от прежних хозяев дома, чего только не обнаружишь. Вышитый воротничок уже истлел, зато сам бисер сохранился превосходно, даже не потускнел. Так что я его использовала.

Она закрепляет нитку, расправляет завершенную работу. Бережно снимает с комода маленькую Фейт и завязывает кружевной пояс вокруг ее талии.

— Девочки, в том числе престарелые, любят наряжать кукол, — добродушно усмехается миссис Броуди, возвращая куклу на место. — Как себя чувствует Майкл?

— Ему чуть легче, но все равно такое настроение подавленное…

Время за разговорами и чаепитием пролетает незаметно, небо в окне потемнело. Диана уже собирается уходить, но миссис Броуди ее останавливает.

— Я ведь сама хотела вам кое-что занести, и позабыла. Вот, возьмите.

Протягивает Диане большой клубок светлой пряжи и костяной крючок с изящной деревянной ручкой

— Во время последней болезни Грэга я вязала, почти не прерываясь. Когда сидишь у постели больного, одолевают печальные мысли. А если руки заняты вязанием — немного отвлекаешься.

Тут миссис Броуди спохватывается.

— Но у вас-то с Майклом все будет все благополучно. Доктор Дизли уверяет, что никакой опасности нет.

— Конечно.

***

Оказывается, Итона успела сменить Кэтрин. Присев у изголовья постели, расчесывает Майклу волосы, что-то тихо приговаривает. Не отрываясь от этого занятия, молча кивает Диане. Отводит пряди густых и мягких волос со лба. Если бы они с Майклом по-прежнему оставались в комнате наедине, Кэтрин бы его сейчас обязательно поцеловала, можно не сомневаться, а появление законной жены разрушило гармонию. Диана чувствует, что начинает закипать.

Миссис Броуди права на тысячу процентов. Причем вязание отвлекает не только от печальных мыслей, но и от упорного желания со скандалом выставить школьную пассию Майкла за дверь. Диана на удивление быстро припоминает основные приемы, пальцы принимаются с помощью крючка плести причудливый узор. Пышные столбики чередуются с воздушными петлями, постепенно образуя ажурную паутину. Можно следить за рождающимся на глазах узором и почти не обращать внимания на разнообразные досадные моменты.

Собственно, ничего предосудительного в диалоге Майкла и Кэтрин нет, просто воспоминания старых друзей. Но ведь важны не столько сами слова, сколько интонация. Они разговаривают очень тихо. У Майкла нет сил говорить в полный голос, а Кэтрин подстраивается под него. Диана старается не прислушиваться, плетет свой узор, время от времени выходит из гостиной, снова возвращается. Возможно, они даже забыли об ее присутствии или считают, что она осталась в спальне.

— Помнишь, как мы увиделись в первый раз? — шепчет Кэтрин.