«Книга Всезнания» (СИ)

Тсуна спрыгнул с белого трона, и черные подошвы тихо врезались в серый мрамор. Хранители молча переглядывались, и напряжение, возникшее в библиотеке и немного ослабевшее здесь, но вновь возросшее после его неосторожных слов, начало исчезать. Окончательно и бесповоротно.

— В общем, помогите мне продумать план, ладно? — попросил Савада, подходя к роялю. — Давайте поймаем Хоффмана в капкан?

«Белые ходят первыми и выигрывают». Эта фраза несправедлива даже для шахмат. Выигрывает тот, кто делает последний ход, уничтожающий вражеского короля.

***

— В колодце было мало воды. Почти всю ее выжгло солнце.

Диана стояла у окна и, глядя на серое безразличное небо, вслушивалась в шум ветра. Клаус внимательно слушал ее, проверяя бухгалтерские отчеты: цифры никогда не казались ему чем-то сложным, и подсчитывать финансы он мог бы даже напившись и танцуя в молодежном клубе под «техно». Но Клаус Хоффман никогда не пил алкоголь, а танцевал последний раз на приеме по случаю вступления в права наследования — это был вальс, в течение которого молодой наследник нелегальной империи оттоптал партнерше все пальцы.

— Остатки, измученные жарой, медленно, но верно отравляли сточные воды где-то там, в глубине. По некогда зеленой пустыне давно уже никто не ходил, да и зачем? Когда-то здесь была богатая деревня, а теперь не осталось и головешек. Только мертвая земля, да вороны.

Грохот копыт по иссушенной земле всколыхнул остатки воды. Она с тихим плеском ударилась о скользкие серые камни. Солнце пробивалось под одежду путника, выжимая из него влагу, словно мечтало превратить его в египетскую мумию. Мужчина заметил колодец и дернул поводья. Конь всхрапнул, мотнул головой и нехотя остановился. Ему не нравилось это место. Эта голая земля без единой травинки, эти черные следы от давно исчезнувших домов… Солнце припекало. Конь всхрапнул и начал рыть копытом землю.

«Ну-ну, успокойся, парень», — погладив зверя по шее, пробасил воин. Ножны короткого меча сияли в желтом мареве россыпью кровавых рубинов. Мужчина спрыгнул на землю, сапоги подарили воздуху небольшой столб пыли. Колодец ждал. Конь всхрапнул и будто невзначай прихватил зубами штаны хозяина. Тот разразился руганью и отпрыгнул от животного. Янтарные умные глаза смотрели на человека со смесью непонимания и немой мольбы. Мужчина рассмеялся. «Ничего, вот сейчас напьемся и снова в путь!» Конь заржал. Пара шагов, и вот уже между его хозяином и колодцем осталось не больше метра выгоревшей земли. Голова животного ткнулась мокрым носом в плечо человека и оттолкнула того прочь. Человек возмутился. Намотав поводья на руку, он подтащил сопротивляющееся животное, начинавшее впадать в панику, к серым камням.

Вода продолжала ждать, привычно размягчая землю под собой. Старое ведро, чудом (или нет?) сохранившееся, касалось дна колодца деревянным боком. Вода в нем никуда не спешила. Лишь лизала темные изгибы древесины, не боявшиеся прогнить. Воин потянул веревку, конь заржал, ведро поплыло вверх. Мужчина наигранно-громко рассмеялся, а по его виску скатилась холодная соленая капля. Убежать или остаться? Отчего так неспокоен верный старый боевой друг? Отчего роет копытом землю, хотя ни разу не трусил перед врагом?

Ведро коснулось верхнего камня и подало сигнал о прибытии долгожданной влаги. Мужчина, не заглядывая в колодец и всё еще борясь с конем, попытался пригубить воду. Конь заржал и рванулся в сторону. Воин разлил часть драгоценной влаги и чертыхнулся. На дне ведра что-то заблестело. Натруженные рукоятью меча пальцы проникли в плен горячей жидкости и вытащили странное ожерелье. Металлические бусины напоминали миниатюрные черепки, скалившиеся на небо и будто смеявшиеся. Вместо центральной бусины застыл крошечный меч — меч без имени, ножен и господина. Воин рассмеялся. «Вот так удача! Смотри-ка, Гром, мы нашли еще один меч в помощь моему!» Похлопав по собственным бликующим алым ножнам, мужчина сплюнул и отправил ожерелье за пазуху. Небольшой меч скользнул по коже, и пот смешался с не менее соленой влагой. Мужчина вздрогнул, вытащил ожерелье, осторожно потрогал края «бусины». Они резали острее любого ножа! Снова сплюнув, он замотал опасную вещицу грязной тряпкой и спрятал за пазуху.

Конь взбесился. Вставал на дыбы, ржал, лягался, копыта взметали к небу комья земли, а воин кричал, кричал, кричал… Он сам не заметил, как руины вдруг окрасились в алый. Верный друг всхрипнул последний раз, янтарные глаза тоскливо посмотрели на хозяина. Конь упал. Меч выпал из рук воина. Тот сделал шаг назад, покачал головой, а затем кинулся к ведру и вылил на себя остатки воды. Снова мотнув головой, будто отрицая всё происходящее, мужчина рванулся к колодцу, стирая с лица остатки мутной жаркой плесневелой влаги, зачерпнул ведром новую порцию и пригубил. Вода оказалась мерзкой. Запах тины смешивался с чем-то приторным, привкус гнили сливался с чем-то липким. Словно тушканчик попал в колодец и умер.