«Книга Всезнания» (СИ)

Мукуро, как оказалось, ходил на разведку, но о результатах своих изысканий товарищам по мафиозному клану не сообщил, разве что посоветовал Вонгольцам быть внимательнее, потому как подсказки наверняка будет сложно отыскать. После этого начался поход за алюминиевыми трубками, представлявший из себя простое прочесывание местности. Гокудера предложил начать обследовать заданный квадрат от левого нижнего угла вверх, после чего продолжить планомерный осмотр «полосами», но Такеши добавил, что сначала надо бы выяснить, есть ли на территории ручьи, и в план была внесена корректива: для начала парни разделились и быстро прочесали квадрат, найдя целых два небольших ручья и горную реку с довольно сильным течением. Правда, ни одной подсказки в процессе найдено не было, а потому встретившиеся в точке сбора, то есть в левом нижнем углу тренировочной площадки, мафиози согласились с выводом Мукуро: найти контейнеры оказалось не самой простой задачей, требующей предельного внимания.

Прочесывая первую «полосу», заглядывая буквально под каждый камень и в каждый куст, исследуя каждое дерево и каждую нору животных, парни убили остаток дня, а потому, добравшись до верхней точки квадрата, они были абсолютно вымотаны, однако ни единой подсказки не нашли. Было решено поохотиться ради создания ужина, и на данную миссию вызвался отправиться не желавший расставаться с ножом иллюзионист, Тсуне же было поручено развести костер, что ему удалось сделать на удивление легко. Даже Гокудера, наблюдавший за процессом, был крайне удивлен: Савада, вспоминая советы Лии, выполнил все необходимые действия не только ни разу не ошибившись, но и довольно профессионально. Даже сам Савада был несколько удивлен, потому как думал, что всё забыл, но… он не знал одной важной особенности Книги Всезнания. Единожды полученные из нее знания невозможно было забыть. Они оставались в памяти навечно и извлечь их можно было в любую секунду. Вот только память человеческая имеет некоторые ограничения, а потому излишние знания могли привести к серьезным проблемам. Но это ведь ничего, пока знаний не слишком много?..

— Тсуна, ты когда успел так хорошо освоиться в каменном веке? — рассмеявшись, спросил Такеши, усаживаясь у мерно разгоравшегося костра.

— Ну… — шатен замялся, глядя на тихо потрескивавший огонь, и ответил насколько мог искренне: — Честно говоря, я не знаю, почему на этот раз так быстро получилось — в прошлый раз я дольше мучился. Наверное, те мучения даром не прошли, запомнил, что к чему.

— Повезло нам! — Мечник взял толстую ветку и хотел было бросить ее в костер, но Тсуна среагировал мгновенно, даже не задумавшись о смысле действия. Он просто перехватил деревяшку и на автомате процитировал слова Стража:

— Пока костер не разгорелся, слишком толстые ветви могут его погубить.

Парни переглянулись, а Тсуна растерянно посмотрел в огонь и тяжело вздохнул. Закрыв глаза, парень подумал, что, возможно, расскажи он друзьям о Книге, они бы смогли ему поверить, так почему же ему было настолько страшно признаться? Почему же он так не хотел открывать свою тайну? Почему же ему казалось, что лучше солгать, чем открыть истину?..

Савада Тсунаёши не был под гипнозом. Он просто познал силу Книги и преданность Стражи. А от блага, пусть и греховного, отказаться слишком тяжело.

— Джудайме, Вы настолько хорошо с этим освоились? — осторожно уточнил Хаято, подсаживаясь ближе к другу. — За ночь в лесу, конечно, Вы могли научиться всему этому, но сколько же раз Вы ошибались, прежде чем узнали обо всех тонкостях?

Повисла тишина. В висках Савады звенел ответ: «Я почти не ошибался, точнее, мне не давали этого сделать», — но он молчал. А затем нехотя произнес:

— Я интуитивно чувствую сейчас, что надо сделать.

Савада Тсунаёши сказал правду, но в то же время открыл лишь ее часть. И это не осталось совершенно незамеченным, но задавать новых вопросов друзья не стали. Просто потому что видели: отвечать Тсуна не захочет. И мерно разгоравшееся пламя, в которое Десятый осторожно подбрасывал сухие прутья, словно вставало огненной стеной между ним и его товарищами. Но в то же время интуиция отчего-то соглашалась со своим хозяином, шепча ему, что рассказывать о Книге не стоит. И это его хоть немного, но успокаивало.