Книга Z. Глазами военных, мирных, волонтёров. Том 1

Заключалась она в том, что командиры рот и отдельных взводов по очереди будили своих подопечных, строили и рассказывали, что где-то рядом случился танковый прорыв ВСУ и нас сейчас отправят его закрывать. Конечно, многие становились мертвецки бледными от таких новостей, ноги подкашивались, а руки просто опускались. После этого нас отправляли по комнатам готовиться.

В это же время я узнал, что мой дядя, контрактник Народной милиции ЛНР, попал в госпиталь с тяжёлым ранением, может потерять руку. В тот момент подробностей я ещё не знал, а потом выяснил от него, что 12-й батальон территориальной обороны ЛНР «Рим» из Свердловска (сформированный на базе лихой Первой казачьей свердловской сотни, воевавшей ещё с 2014 года) был отправлен на штурм счастьинского моста (мост через Северский Донец из Луганска в Счастье). Им сказали, что там уже никого нет, да никто и не сомневался — ведь весь Луганск слышал эту двенадцатичасовую артподготовку, начавшуюся сразу же после объявления Путиным СВО. Долбили так, что там ничего живого не должно было остаться, но как оказалось, долбили не туда. «Уралы» 12-го БТО[14], проехав мост, попали под обстрел, моего дядьку выкинуло из машины, и он прополз весь мост в обратном направлении, волоча за собой почти оторванную руку. Повезло: руку пришили обратно, хоть и остался инвалидом. Другим пришлось хуже. Некоторые прыгали с моста в ледяную воду, их тела находили уже в апреле и мае. Так всего один день повоевали наши контрактники из 12-го БТО, сейчас на этом месте открыли мемориал с именами всех погибших.

У нас же в батальоне в тот момент настроение личного состава было более-менее нормальное, только пессимисты говорили, что СВО продлится не меньше, чем до 9 мая, остальные же были уверены, что управимся за месяц. Ошиблись все. У нас уже поползли слухи, что нас отправят или на север ЛНР, или в Харьковскую область. В Харьковскую область не хотелось никому, это не наша республика, не своя земля, многие среди нас были из северных районов, которые восемь лет находились под контролем ВСУ, и как-то приятнее было идти освобождать свою землю, а не переться туда, куда нас, собственно, и не звали. А ещё отправка в Харьковскую область означала бы, что нас смогут отправить и дальше и наша война не закончится на границах ЛHP, а этого уж точно мало кто хотел.

202-й полк погрузили в поезд и отправили куда-то на север, а это означало, что мы следующие. Сразу за ними мы сели в обычный гражданский поезд РЖД, в котором даже проводницы были гражданские, прихватили с собой всё своё оружие и БК и отправились через границу РФ куда-то в северном направлении.

Было очень интересно пересекать границу в поезде с оружием в руках. Сейчас, когда я прохожу границу между Ростовской областью и ЛНР и меня досматривают, я про себя посмеиваюсь, вспоминая, как в тот раз всем было безразлично, что я везу с собой. Мы выгрузились из поезда в Белгородской области, целый полк стоял вдоль обочины дороги и ждал своей очереди в «Уралы» и автобусы, которые должны были везти нас дальше. Мимо проезжали гражданские машины, которые нам сигналили и кричали: «Молодцы! Вперёд, ребята», а мы стояли и думали: «Да иди-ка ты на хер», но улыбались и махали в ответ. Нас грузили в «Уралы», набивая как селёдок, и везли в воинскую часть в Белгородской области, откуда можно было отправиться и в Харьковскую область, и в ЛНР.

Тут начался один из самых тоскливых периодов нашего участия в СВО. Мы провели там примерно две недели. Российские военные просто забили на нас, и наши непосредственные командиры пытались кто как мог проводить с нами учения, но потом и они плюнули. Спали в казармах — опять же, на полу или на кроватях без матраца, кто-то спал в коридорах. Тут же мы встретились с ребятами из 202-го и 206-го полка, сюда же свозили мобиков из ДНР; говорят, собралась целая дивизия. Меня ещё всё удивляло, почему украинцы не долбанут по нам «Точкой»[15] и почему они не сделали этого ещё в Алчевске, где можно было разом избавиться от батальона и подорвать моральный дух у всех остальных. Но они по своей старой традиции решили использовать свои «Точки» против мирняка в Донецке. Хуже всего в Белгородской области дела обстояли с питанием. Нужно было простоять пять часов в очереди на морозе, чтобы получить сто грамм гречки, возможно — кусок хлеба и холодный чай. На ужин выдавали кусочек зельца, маленький пакет сока и кусок хлеба, иногда вместо зельца — кусочек масла или плавленого сыра в пластиковой упаковке. Конечно, это вызывало конфликты среди толпы голодных мужиков с оружием, доходило даже до драк, командиры с этим особо ничего делать не желали, они питались отдельно от нас.

Пока мы дрались за гречку, 202-й полк уже был переброшен под Балаклею. У нас в полку хоть и были старенькие калаши и мосинки у снайперов (одна была аж 1915 года), но в 202-м полку не на всех хватило оружия, и они получали его уже на линии боевого соприкосновения. Вот вам и одна винтовка на троих.