Книга жёлтой росомахи

– Хорошо, тогда объясни. В христианстве, которому 2000 лет, человек только один раз живёт, а в индуизме, которому 4000 лет, душа всё время перерождается – какая религия правильная? – озадаченно спросил Лёня.

– Я не знаю, как на самом деле, но у меня есть предположение. Много лет назад человечеству дал Бог знания правды-истины. И люди, зная что жить много раз придётся, забили на прогресс – время есть, куда торопиться, будем медитировать. Вот и застряли твои индусы на пороге технического развития. Отравила их правда-истина. И тогда Бог решил изменить тактику, он сказал: однова живём, поэтому живите правильно и деятельно, осваивайте эту Землю, “делайте” науку, развивайте технику – у вас времени в обрез, потом только в ад или в рай. И тут, брат Лёня, прогресс и попёр. Освоила христианская цивилизация и землю, и моря, и воздушный океан. И остальные цивилизации стали в фарватер, в след за Западом, дабы пользоваться благами научно-технической революции. Типа, всё пошло по правильному руслу. А всё почему? Как это тебе объяснить? Вот родился ребёнок и его начали кормить правильной едой – сбалансированной пищей – белками, жирами, углеводами, то есть мясом, овощами, фруктами. А ребёнок возьми и помри. Потому как его надо было сначала молоком кормить, а не “правильным” мясом, не готов он ещё был к нему. Вот индуизм это и есть мясо, а христианство – молоко. Пока человечество молодое, его надо кормить молоком, и только когда повзрослеет – мясом. Вообще я не умею красиво объяснять про религию, про жизнь, про смерть. Это тебе лучше твой куратор расскажет.

– А кто это такой?

– Я не знаю, кто это – ангел-хранитель твой или родственная тебе душа – кто будет вести тебя по этому миру, объяснять: что, да как, что с тобой дальше будет.

– А тебе твой куратор всё объяснил?

– Да, только я не собираюсь с тобой делиться – это моё дело. Одно скажу: я, да и ты тоже, по ходу надолго здесь застряли, не скоро ещё попадём на тот свет.

– Так мы ещё не попали на тот свет?

– Нет, конечно, это ещё надо заслужить. У нашего мира столько слоёв…мы на самом близком к Земле. Мир – многослойный пирог – и все слои надо пройти, сбрасывая земные путы…Кто-то сказал, что у Бога невероятное чувство юмора. Подозреваю, что это так. Ты вот упомянул индусов – они же запустили тему о постоянных переселениях душ, о карме, о колесе Сансары. Сегодня человек наслаждается властью, он раджа, с золота ест, а завтра – пария, из помойки объедки доедает, все его пинают. Или вообще на другой планете ишаком работает. А всё для чего? Думаешь, что кармические долги отрабатывает, грехи искупает? А вот не совсем так! Опыт его душа нарабатывает. Очистка кармы – это побочный эффект. Опыт, видите ли, главное для души. В прошлой жизни человек был святым подвижником, мухи не обидел, а в нынешнем воплощении – убийца и насильник. Во, сюжет! А всё почему? Да, наверное, потому что такие пердимонокли забавляют Всевышнего. Ладно, заболтался я с тобой. Надо дело делать.

С этими словами Григорий пододвинул к Лёне пустой ящик и пенал с чешуйками и вернулся к своему верстаку.

Лёня взял в руки чешуйку и стал очищать её от белого налёта, бормоча «Господи, помилуй».

Снимая слой за слоем, Лёня сделал чешуйку прозрачной, аккуратно уложил её в пенал на красную подушечку, потом взялся за следующую.

Так потекло время. Росла гора очисток в ящике, множилась стопка заполненных пеналов. Ни есть, ни пить, ни спать, ни в туалет Лёне не хотелось. Он работал, как автомат.

– Стой! – вдруг крикнул Григорий. – Пора отвезти готовую партию в ангар.

Григорий сложил заполненные пеналы с чешуйками в большой ларь на колёсах. «Эцих с гвоздями», – мысленно назвал его Леонид.

– Кати ящик в здание напротив выхода, во-он в те ворота (Григорий указал в окно на соседнее строение), только входи через левую створку.

Лёня выкатил «эцих» из гаража и покатил к ангару – огромному длинному и высокому белому дому. Ворота были действительно с двумя створками из матового стекла. Серый день они подсвечивали голубым, холодным светом. Леонид толкнулся в правую створку – она легко отворилась и перед ним открылся огромный белый зал, в котором полы и стены светились бледно-синим цветом. Потолка не было видно – он был очень высоко. Зал был абсолютно пуст.

– И куда это складывать, кому отдавать? – спросил вслух Лёня. Тишина ему ответила эхом его голоса.

– Ах, да! Григорий сказал, что надо в левую створку входить, а я в какую?

Лёня, пятясь, выехал на улицу и вошёл в нужную створку. Попал он тот же зал, но тот да не тот…Весь он был заполнен огромной и длинной – метров сто – конструкций. Это был остов невероятного размера птичьего пера. Вокруг него суетилось много народу в белых одеждах. Кругом стояли ящики пеналов с чешуйками, и люди крепили к остецам пера эти чешуйки. Остов постепенно становился объёмным, наливался мощью.