Книга живых

Карабаев сильно изменился. Раньше это был ядреный смуглый мужик с густой шапкой жестких волос. Теперь черная шевелюра побелела и поредела, скуластое, смуглое лицо сильно осунулось, и весь он как-то по-стариковски высох. Но взгляд все тот же — твердый, упертый. Одет он был тоже не по-чиновничьи — в костюм и галстук, каким его помнил Дубравин, а уже по-европейски комфортно — в вельветовые в мелкий рубчик коричневые брюки, плотную синюю рубашку с эмблемой над кармашком, черную курточку. Такой европейский дедушка, путешествующий на пенсии.

Перед долгим разговором заказали китайских угощений. Но не усердствовали особо. Так, свинина с бамбуком, рисовые белые лепешки, креветки на чугунной сковороде, зеленый чай. Поели. И, конечно, разговор шел о Казахстане. Ведь Дубравин недавно был на похоронах Амантая, многих видел, со многими говорил. А Базаралы Макжанович в теме. Потому что Казахстан — его жизнь. Он до сих пор консультировал правительства и фирмы, давал советы инвесторам и политикам. Наконец Дубравин коснулся волновавшей его темы:

— Базаралы, скажи мне, пожалуйста, что ты думаешь об этой аварии, в которой погиб Амантай? Может ли она быть связана с наследством и уходом нашего дорогого Папы на покой?

Карабаев встрепенулся, как сокол, с головы которого сняли перед охотой колпачок, и он зорко оглядывает открывшийся ему мир острым круглым глазом, готовясь взлететь в небо геополитики.

— Надо исходить в этой ситуации из характера Хозяина. А человек он, мягко говоря, чрезвычайно хитрый и, я бы сказал, двуличный.

— ?

— Амантай Турекулович, несомненно, был яркой личностью. И с ним связывали свои надежды очень многие — как из элиты, так и из народа. Кроме того, за ним стояли его жуз и род. Жигитеки — мощная, сплоченная сила. Поэтому он представлял некую гипотетическую силу, угрожавшую безграничной власти.

— Но ведь он и так уехал из Казахстана. Попросился послом.

— В том-то и дело. Даже за пределами Казахстана он оставался одной из самых влиятельных фигур казахской политики. Они делали все, чтобы уменьшить это влияние. Ты знаешь историю с Казкомбанком?

— Знаю. Понаслышке, конечно!

— Этот банк находился несколько лет назад на грани разорения. И Амантай выкупил его у хозяев, отдал в управление своему племяннику. Банк возродился, стал одним из крупнейших. И что же? Не так давно клан Хозяина захватил его. Заставил продать этот банк им — за… один теньге. Какие чувства должен был испытывать бывший фактический владелец к нашему отцу нации и к его родне?.. Конечно, он научился владеть собой. Хотя человек он горячий, вспыльчивый. И, конечно, «ноль первый» знал, что произошло. И не только с этим банком. Ведь это была намеренная кампания.

— Для чего?

— Да для того чтобы лишить Турекулова финансовых, административных и политических ресурсов, необходимых для прихода к власти, для участия в выборах. И при этом, я уверен на сто процентов, наш отец родной делал вид, что он тут ни при чем. Он всегда был такой. Загребал жар чужими руками.

— Странно! — как-то слегка недоверчиво-задумчиво произнес Дубравин. — У нас в России считают, что Суперхан — это наше все. Интернационалист. Добился межнационального мира и согласия в своей стране… Друг России…

Вспомнил Дубравин свою встречу со «всемирным казаком» Юркой Филипповым. Он-то с большим энтузиазмом говорил об Ассамблее народов Казахстана. Мол, Хозяин создал Ассамблею. И таким образом учел интересы всех наций.

На это Карабаев ответил:

— Двуличие нашего «ноль первого» проявляется во всем. В том числе и в национальной политике. Вот ты встречался в Казахстане со многими политиками. Видел ты среди них хоть одного крупного националиста? Ярого такого?

— Нет! — подумав, ответил Дубравин.

— А это потому, что всех радикалов у нас давно посадили. Головы не дают поднять. Потому что главный националист — это сам. Ты посмотри его выступления. Когда он говорит на русском языке перед одной аудиторией — это один человек. А как только на казахском — там совсем другая риторика. И человек, и политик совсем другой. И конкретные шаги он делает такие, чтобы как можно скорее выдавить русских и русскоязычных из страны. Для этого был принят закон о языке — почти такой же, как на Украине. О том, что все госслужащие должны владеть государственным языком. И этим он автоматически всех русскоязычных выпер из органов государственной власти. Вон почитай книгу его старшего зятя. Тот, когда с ним рассорился, всю правду-матку и рубанул. Как на самом деле Суперхан к русским относится. В выражениях не стеснялся в семейном кругу.

— Но зачем, зачем ему? — удивился Дубравин. — Ведь вместе с русскими уходят часть нации, культуры, кадровый потенциал Казахстана? Страна беднеет.