Книга живых

— Да затем, что казахами, как он считает, управлять проще. И вечно. А вечная власть — это его страсть. Диктатуру можно насадить только в моностране. Что он и делает. А для этого нужен враг. Внешний и внутренний. Вот русские для него и есть враг. Удержать власть и собственность можно только в одном случае — имея диктаторские полномочия. А наш Отец народа давно является диктатором. Причем он заставил принять закон о том, что ни он, ни его семья и родственники неподсудны. Никакому суду. И их собственность не подлежит никакому изъятию.

— А что, собственность так велика, что ради нее надо так себя дискредитировать?

— Саша! Ты знаешь, как проходила приватизация в России?

— Ну приблизительно знаю! Безобразно проходила.

— Ну, давай вспомним. Три волны приватизации. Первая — условно говоря — ваучерная. Всем раздали ваучеры. Люди отнесли их в фонды и продали за копейки. Фонды собрали ваучеры и купили на аукционах самые лакомые куски государственной собственности. То есть, пользуясь тем, что люди мало понимали смысл ваучеров, обманули их и за бесценок отняли их собственность.

— Второй способ я знаю. Сам наблюдал, — заметил Дубравин. — Это когда приватизировались предприятия и акции делили на предприятиях. Кому и сколько — в зависимости от стажа, должности, зарплаты.

— Правильно. Раздали акции людям…

— И выкупили! — вспомнил Дубравин, как в свое время выкупал акции в молодежной газете.

— Правильно. Раздали акции людям. А головка предприятия, так называемые красные директора, эти акции где добром, а где и под угрозой увольнений, — подхватил Карабаев, — забрала себе.

— Есть и третий способ приватизации, — заметил Дубравин.

— Самый бесчестный и подлый, — добавил Карабаев. — Это залоговые аукционы. Когда самые лучшие куски сырьевого сектора были распроданы друзьям-товарищам.

— Да, я помню. За сотню миллионов долларов продавали нефтяные холдинги, стоившие десятки миллиардов.

— Или «Норильский никель»…

— Да и те деньги были взяты в кредит у государства. Афера полная и подлая.

— Потом прошло время. И начался в России передел. Красные директора в основном разорились, обанкротились, распродали свою собственность. Силовики отобрали у большинства сырьевиков их нефтепромыслы. В общем, где как и кто как. Подтянулись рейдеры. Поэтому в Казахстане, когда увидели, что происходит, поступили несколько по-иному…

— Мудрее? — заметил Дубравин.

— Я бы сказал, хитрее. Папа решил продать наше добро на Запад. Он говорил: там и денег больше дадут, и инвестиции будут. А закон тамошние уважают. И технологии приведут…

— Ну что ж, он прав был…

— Хм, — усмехнулся Карабаев, — а вы знаете в России, что такое Казахгейт? — И, увидев удивленные глаза Дубравина, продолжил: — Вижу, не знаете. Так вот, наша приватизация велась по двойным стандартам. Как и все, что делает наш «ноль первый».

Иностранцам говорили: «Если вы хотите получить шикарные возможности для бизнеса в Казахстане и лакомый кусок собственности при приватизации, то вы должны нам помочь. Как? А вот так! Минюстом был зарегистрирован так называемый Казахстанский фонд экономических реформ. В этот фонд и поступали взносы желающих поработать над развитием. Состав членов фонда был разным. Но всегда были представлены интересы Отца народа. Кстати говоря, Хозяин был единственным, кто сам на себя оформлял счета. Сам расписывался. Никому не доверял. Вот из этого фонда, куда инвесторы вносили свои взносы, деньги и перекачивались на западные счета. Начинали с небольших по нынешним временам сумм. Просили по двести пятьдесят тысяч долларов, как говорится, с носа. Ну а потом — все больше и больше. Счет пошел на десятки и сотни миллионов долларов. Не брезговали и наличными. От корейцев, например, прямо в самолет Шефа занесли четыре огромных чемодана с долларами США. Потом появился американец Джон Баффен, новый советник. И взятки были поставлены на поток. Миллионы, десятки миллионов, сотни…

Дубравин аж присвистнул от удивления:

— Е-мое! — он верил и не верил. Но понимал, что человек, который сидит перед ним, знает всю подноготную правду о Казахстане, потому что сам был свидетелем и участником тех событий.