Книга живых

— Я заканчиваю. В прошлом году я должен был поехать в город Лиенц, чтобы почтить память казаков, выданных англичанами на расправу в сорок пятом году. Не имея легального предлога не пустить меня, воспрепятствовать выезду, представитель спецслужб просто вырвал у меня страницу из паспорта… Также задержали под разными предлогами казаков, тоже направлявшихся туда. И вот теперь — новая провокация. Да, я рассматриваю это нападение на наше подворье как одну из акций в цепи провокаций и давления на наше детище — музей сопротивления большевикам. Это было не просто нападение из-за личных отношений, это была акция устрашения, в которой погиб мой родственник и сегодня оказался на скамье подсудимых мой племянник Роман… Но…

— Я думаю, мы дали вам достаточное время, чтобы изложить ваши факты, — видимо, судья понял, что ему абсолютно не нужна политизация этого процесса. И, отключив микрофон свидетеля Ефремова, добавил: — Нам понятна ваша позиция. Есть ли у вас что-то по существу дела?

— Я закончил, ваша честь! — коротко ответил Иван Ефремов, тоже, видимо, понимая, что дальнейшее упорство в обличениях не пойдет на пользу подсудимому.

— Укатали сивку крутые горки, — тихо прошептал на ухо отцу Анатолию сосед-смотритель. — Раньше он бы не остановился. Но теперь, когда столько власти его помотали, старается на рожон не лезть. Тем более что племянник за решеткой.

Судья, оглядев еще раз зал, сказал:

— У нас остался еще один свидетель. Но, перед тем как выслушать его, я объявляю перерыв в судебном заседании до четырнадцати часов.

XV

Отец Анатолий, перекусив в какой-то забегаловке недалеко от центра станицы, собрался возвращаться в суд. Но только он поднялся из-за стола, как зазвонил телефон. На экране высветился непонятный номер. Казаков хотел было даже не отвечать. Но все-таки заинтересовался. Мало ли кто звонит! Подключился.

Оказалось, что это был парень из оружейного магазина:

— Это Петр! Здравствуйте! Мы провели некоторые исследования. Покопались в архивах. Там у нас есть свои люди. За небольшую плату они всегда готовы предоставить некоторую информацию…

Отец Анатолий спешил на заседание суда, но выучка и самодисциплина не дали ему перебить собеседника. И его терпение было вознаграждено сполна.

— Офицерской шашкой был награжден поручик Курочкин. Участник Первой мировой войны…

— Спасибо! — механически ответил отец Анатолий, которому фамилия этого самого поручика ну ровным счетом ничего не говорила.

«И что это мне дает? Ровным счетом — ничего!» — подумал он, входя в здание суда.

Он слегка припоздал. Заседание уже началось. Так что пришлось отцу Анатолию, чтоб никого не беспокоить, присесть на первое попавшееся место. А оно оказалось рядом с Иваном Ефремовым.

Шел допрос последнего свидетеля. Им был бравый казачий генерал — дед Дарьи.

Он стоял в центре зала в полной синей генеральской форме с алыми, струящимися по брюкам, двойными лампасами, сверкал золотом погон, позвякивал орденами и крестами на груди и, энергично махая рукой, громким голосом почти кричал:

— …И что мы слышим! Их угнетают! Не дают развернуться с подрывной деятельностью!.. С самого начала возрождения казачества в девяностых годах прошлого века эти люди взялись раскалывать казачье движение. А мы им мешаем… Тут господин Ефремов жаловался, что его и этих раскольников не пустили в Лиенц. А кому они там собирались почести отдавать? Предателям, которые шли с гитлеровцами! Были карателями! И приговорены советским судом! Приговорены вместе со своим вождем генералом Красновым и фашистским генералом фон Паннвицем! Это до какой же низости надо дойти?.. Они кричат сегодня что «англичане их предали»! Выдали казаков и их вождей большевикам на расправу. Но англичане и американцы были нашими союзниками. И выполнили условия Ялтинских соглашений. Они льют крокодиловы слезы по этому поводу. Всячески пытаются выставить коллаборационистов героями и борцами с большевиками! Но они не герои! Настоящие герои — это казаки, которые воевали под Москвою у Доватора и разгромили фашистов там в сорок первом! Настоящие казаки шли в конную атаку на Кубани под станицей Кущевской! Настоящие казаки сражались против немцев в казачьих частях. И все сформированные в начале войны казачьи части стали гвардейскими и с честью несли наше знамя, освобождая города и страны. Казаки вместе с Красной армией освобождали Вену, Берлин, Будапешт, Прагу…

В этот момент сосед отца Анатолия казачий атаман Иван Ефремов, до сей поры ерзавший на жесткой скамье, видимо, не выдержал. И, вскочив с места, вступил в полемику самым неожиданным образом:

— И здесь вы лжете, даже в суде! Прагу освободила не Красная армия, а дивизия генерала Буйначенко из Российской освободительной армии. Поэтому чехи и снесли памятник маршалу. И поставили памятную доску бойцам армии генерала Власова…

Зал загудел.