Книги и короли (СИ)

— Вот кретины, — вздохнул Мигель презрительно. Его не расстраивало с кем-то драться, отнюдь, его расстраивало, когда противник попадался из таких, что напрочь не способен оценивать свои и чужие силы. А впрочем, разницы особой нет — напавший подписал себе приговор…

Неизвестные пронеслись мимо, Эверард с каменным лицом отбил неловкий удар, один из мечей наемника звякнул о другую сталь, а другой вошел во что-то мягкое, прорезав насквозь. Спустя секунду один из всадников заорал.

Схватка длилась недолго. Тот, который пытался стрелять из лука, теперь награжденный парой несмертельных ран, да еще бородатый здоровый тип, которого ранили первым, сообразили пришпорить лошадей и что было сил удирать в любом направлении, лишь бы подальше от неудавшихся жертв. Догонять и добивать их не стали — единогласно было решено, что ни пользы от них, ни удовольствия. А вот третьего, самого младшего из нападавших, Мигель играючи обезоружил и изловил, отняв поводья его лошади. Спрыгнуть и убежать парнишка то ли не догадался, то ли понял, что это бессмысленно.

Эв проворчал что-то о не наигравшихся в войну детишках и ждал от товарища насмешливой реплики в ответ, но тот почему-то притих. Клирик обернулся — файтер с раздраженным лицом прижимал руку к разодранной рубашке на боку, а между его пальцев ручьем лилась кровь. Сталь — страшная сила, особенно в неумелых руках.

Вор и маг беззаботно ускакали так далеко вперед, что почти потеряли из виду степенно едущих друзей. Деревья, которыми раньше еще время от времени зубасто скалился горизонт, совсем исчезли. Остался невысокий кустарник, но и ему было некомфортно на равнине, он жался к земле и скромно сцеплял свои жиденькие ветви между собой. Трава двигалась под порывами окрепшего ветра, как живая, отчетливо запахло пылью. И вот среди ее волн серой безжизненной полосой появился ларронский тракт. Некогда знаменитый своей шириной, сейчас он был уже в несколько раз. Заросший какой-то низенькой дикой травой почти до середины, тракт сохранил остатки былого безукоризненного качества. Да, это все еще была неплохая дорога, для отдаленных частей королевства даже хорошая, но — безлюдная. И с дурной славой.

Юджин придержал коня и обернулся назад, туда, где остались файтер и монах. А безбашенный Хьюго вылетел со всей дури на тракт с победным воплем и восторженной улыбкой.

— Мы добрались, добрались! Наконец-то! — голосил он, сияя от радости. — Ура!

— Да, неплохо, — маг кивнул, озираясь по сторонам. Он внимательно слушал, когда друзья говорили о контрабандистах и разбойниках, основных путниках на этом пути, а его личный опыт общения с таким сбродом убеждал не просто опасаться, а сбежать от них подальше. Если не получится убить.

Хьюго заметил его опаску и оборвал свои крики так же внезапно, как и начал.

— За какого дурака меня держишь, — буркнул он обиженно. — Конечно, я огляделся до того, как выезжать на него, вообще-то, с головой у меня все в порядке.

Если бы не детские кошмары наяву, огненный маг почувствовал бы себя виноватым. А так он только пожал плечами и поежился, а кончики пальцев успокоительно заколола магия. Парень напомнил себе, что он находится в Обитаемых землях, в почти полутора неделях пути от столицы; у него диплом мага-практика, полученный не за просто так; что он давно уже может использовать атакующие заклинания без поддержки движениями рук; а совсем рядом — вооруженные друзья. Это подействовало, но на душе все равно было неспокойно.

— Эв с Мигелем уже подъезжают, — мягче сказал ему вор и привстал в седле, размахивая рукой в приветственном жесте.

Клирик и файтер были далеко, когда он их заметил. И подъезжали они на удивление медленно, казалось, почти стояли на месте. Когда же их стало можно разглядеть лучше, Хьюго воскликнул что-то изумленное и подался вперед, а спустя секунду, опомнившись, послал коня к друзьям. Юджин тоже, на ходу прикладывая руку козырьком к глазам и наскоро ощупывая округу магическим зрением.

К ним приближались не два, а три всадника.

Между двумя друзьями, ссутулившись в седле и понурив голову, на какой-то недокормленной лошадке ехал драного вида мальчишка. Назвать его даже парнем язык не поворачивался — худой, как и его коняга, но явно не болезненно, а просто от природы; давно не видевший воды, кроме как для питья, с простоватым, самым обыкновенным лицом.

А Мигель, искусный воин, который мог один легко уложить небольшой отряд, зажимал рану на ребрах, заливавшую все вокруг алой кровью сквозь напряженный пальцы. Лоб Эва блестел от пота, а на лице застыла непроницаемая ничего не выражающая маска.

Увидев это, воришка только застонал и поторопил лошадь.

— Что за.?!

Поводья коня неизвестного мальчишки крепко держал Эверард, на самого всадника не обращая ни малейшего внимания. Мигель привычно терпел пытался зажать рану получше, но рука у него была вся в крови, скользила, и наемник ругался сквозь зубы, когда задевал что-нибудь внутри рассеченных краев. Он был зол.