Книги о семье

ЛИОНАРДО. Это, конечно, прекрасные правила. Мне нравится, что ты украсил свою речь множеством примеров и высказываний, и я не желал бы большей пространности. Мы благодарны тебе, Адовардо, за то, что ты научил нас враждовать, не впадая в заблуждение, а это дано, вероятно, немногим. И если бы мы, научившись вступать в соперничество, узнали еще и как побеждать противников, то этого было бы вполне достаточно. Разве только кто-нибудь рассказал бы нам о неудобствах, возникающих из-за неумения распознать скрытого врага, который вредит нам исподтишка; ведь под личиной друга он может скрытно злословить и позорить нас, пользуясь нашим доверием. Получив такие наставления, мы были бы лучше подготовлены к противостоянию, чем самый осторожный, умелый и яростный спорщик. Однако этот наставник, видимо, не захотел бы исходить из того, что, как ты сказал, нужно враждовать, памятуя о прекращении в один прекрасный день взаимной неприязни. Впрочем, я истолковываю твои слова таким образом: враждуя с кем-то, никогда не поступай так, чтобы после сведения счетов между вами сохранилась ненависть из-за допущенных злодейств и преступной жестокости.

АДОВАРДО. Именно таково мое мнение, Лионардо. Скажу еще, что тот, кто вступает в распрю и собирается мстить, должен позаботиться о том, чтобы противник не мог или не захотел ему вредить. Первого можно добиться двояким способом: вооружиться не гневом, негодованием и агрессией, а бдительностью и мерами предосторожности; но не забывать и обо всем, что требуется для полноценной защиты, ибо говорят, что силе противостоит только сила. Того же добиваются, отняв у противника все средства и силы вредить тебе. Как это сделать, ты увидишь на деле. Оружие неприятеля – это не только меч и стрелы, но и приспешники и пособники, случай, хитрость и тому подобное, что может быть для нас опасно. Поэтому мы должны выбить это оружие из рук врага, насколько в наших силах; и если при этом мы не будем действовать вероломно и подло, а выступим как открытые и честные соперники, никто нас не осудит за мужественное и смелое сопротивление, и каждый извинит нас тем, что мы боремся на равных, противопоставляя силу силе и негодование оскорблению, а не платим ненавистью за ненависть. Так мы и поступим: поднимем на врага оружие и постараемся, чтобы он не мог причинить ущерба ни нашему достоянию, ни нам лично. И прежде всего позаботимся о сохранении нашей репутации, которой благоразумные мужи дорожат больше всего.

ЛИОНАРДО. Это хорошо. Однако, наверное, труднее добиться того, чтобы противник не хотел причинять нам вреда. Поэтому, если мы помешаем ему вредить нам, что же останется, как не попробовать одолеть его?

АДОВАРДО. Ты ведь знаешь, что всегда были два прекрасных и похвальных способа справиться с врагами: один был описан Диогеном, когда его спросили, каким образом легче всего досадить врагу: «жить достойно и совершать славные деяния». Не сомневайся, что тому, кто страдает, глядя на твое ухоженное и засаженное поле и видя тебя великолепно одетым, здоровым и крепким, в окружении друзей, тому твое благонравие, добродетель, известность, авторитет и безупречное поведение будут как кость в горле. И второй способ заключается в том, чтобы, как я уже сказал, отбить охоту враждовать с тобой. Есть ли более великая и славная победа, чем достигнутая с помощью достойных, похвальных и приятных дел победа над гневом и враждой, приобретающая для тебя нового друга?

ЛИОНАРДО. Но кто же, по-твоему, столь учен и опытен в таких делах, чтобы добиться такого результата? Разве что на твой взгляд, как я уже предположил, если образованный человек запишет все тобой сказанное и последует твоим замечательным наставлениям, то он сумеет ни у кого больше не вызывать ненависти? Ты полагаешь, Адовардо, что умилосердить душу того, кто уже пылает по отношению к тебе злобой, не намного труднее, чем привлечь к себе нового доброжелателя, хотя и это, как ты показал, не так уж просто? Считается, что избавиться от гнева, не получив удовлетворения, не отомстив, почти невозможно, и всякий, кто испытывает подобные чувства, находит себя вправе отстаивать свои интересы; по его мнению, будет даже похвальным ратовать за правду.