Книги о семье

ЛИОНАРДО. Но Демифон у Теренция, – вспомни, Баттиста, говорит, что в удачную пору каждый должен подумать, как перенести в случае чего недоброжелательство фортуны: опасности, потери, ссылку. Возвращаясь из поездки домой, всегда ожидаешь неприятностей от детей, от жены, несчастья с близкими, всего того, что происходит каждый день и потому не может остаться непредвиденным[59]. Летящий дротик менее опасен, если вовремя замечен. Поэтому, если что находишь целым, считай это своим приобретением. И раз уж так следует поступать в счастливые времена, то тем более когда дела начинают идти под уклон.

ДЖАННОЦЦО. О, дорогой Лионардо, разве есть лучший способ убедиться в несправедливости и жестокости, проявленной по отношению к нам, кроме как на собственном опыте? Мог ли я подумать, дети мои, что те люди, которые из недостойных или мало похвальных побуждений нанесли нашей семье обиды, будут больше упорствовать в своей злобе и ненависти, чем мы, кто безмерно пострадал от их нападок и оскорблений? Но я вхожу в число тех, кто уже давно вычеркнул из памяти имена обидчиков, до сих пор нечестиво преследующих нас. Я и не думал, что подобные бесчеловечные и жестокие мысли могут так долго жить в чьих-то душах и подталкивать их к несправедливым гонениям и свирепой травле. Им недостаточно удерживать нас в нищете. Они обещают награду за наши жизни, чтобы еще умножить бедствия нашего рода. Но пусть Господь будет более снисходительным судьей для нас, чем жестоким мстителем для грешников. И скажу вам, дети мои, что для меня было бы лучше, если бы намного раньше я стал придерживаться других мыслей.

ЛИОНАРДО. А что бы вы сделали? К какой бережливости вы обратились бы?

ДЖАННОЦЦО. К самой лучшей на свете; я вел бы безмятежную жизнь без особых забот. Я бы думал так: посмотри, Джанноццо, что дала тебе судьба. Я вижу, что она оставила мне дом, семью, имущество, не так ли? А еще? И еще кое-что. Что же? Честь и друзей.

ЛИОНАРДО. Так вы, как и другие наши сограждане, полагаете, что честь заключается в должностях и власти?