Книжка-подушка

45 построек Торжка, «объекты культурного наследия», больше не объекты и не наследие, их выгнали вон из профессии, разжаловали из памятников, очевидно, для того, чтобы превратить в отели-мотели-бордели с надстроенными этажами и подземной парковкой, или просто снести нах под дворец из стекла и бетона. Можно и так, раз старье изъято из-под охраны. Для этого собственники – частные владельцы или владелец-муниципалитет, не суть – заказали экспертизу, которая не обнаружила художественной, исторической, культурной, вообще никакой ценности, соответствующая инстанция подтвердила виденье экспертов, и обременительный статус памятника был снят.

Случилось это с 45 постройками, в том числе 200-летней давности, – первой половины XIX века, которая, как известно, «наше все». Случилось это буквально вчера, в преддверии V Всероссийской конференции «Сохранение и возрождение малых исторических городов и сельских поселений: проблемы и перспективы», которая состоится в Торжке как раз в начале октября. Я верю в конференцию, на ней деятельно обсудят проблемы и перспективы и, может быть, даже кто-то взорвется, зажжет, произнеся крамольную обличительную речь, и ее встретят громкими фрондирующими аплодисментами и платочками, прижатыми к повлажневшим глазам.

Но вернемся в Венецию.

В каталоге отдельная глава посвящена великому нашему архитектору Николаю Львову и связанному с ним Торжку, который назван «русской Виченцей». Для тех, кто забыл, Виченца – это город Палладио, где не только гордо показываются творения итальянского гения XVI века, но и все возведенное вслед за ним: эхо Палладио катилось по Виченце и в XVII, и в XVIII столетии, образовав уникальную городскую среду, которая сама по себе огромная ценность. Вот такой же огромной ценностью, но только для России, является и город Торжок. Являлся. Если б 45 домов Виченцы были б отданы на заклание, вся Италия стояла бы на ушах.

Выставка в Венеции, организованная министерством культуры России, нужна не для того, чтобы заявить родину как Европу. Этот месседж устарел. Он – побочное, увы, неизбежное и сегодня глубоко неуместное следствие. Но его терпят. Выставка нужна для того, чтобы прочертить новые маршруты иностранцу: смотри, турист, где у нас можно оставить валюту, – не только в Москве и Петербурге, но и в Торжке, славном палладианцем Львовым. С палладианцем Львовым проблема: его прекраснейшие церкви и усадьбы, раскиданные вокруг Торжка, стоят брошенными, запустелыми, в них нет ни крыши, ни пола, они превращаются в мусор, все обваливается и завтра умрет. Но сам Торжок, город удивительной, музейной цельности, до сих пор жил. Ровный такой был рот, почти все зубы на месте. Теперь он заметно поредеет, осклабится дырками. Ничего, их заделают. Ведь иностранный турист прискочит за тридевять земель смотреть на отели-мотели-бордели.

26 сентября

«Сноб» вчера вручал премии по множеству учрежденных им номинаций, в том числе и за социальный проект. Премию получил фонд «Антон тут рядом», героическая Люба Аркус, занимающаяся аутистами и очень нуждающаяся в деньгах. Я за нее голосовал, я за нее радовался. Такой знатный «Сноб», такая богатая премия. Конгресс-парк гостиницы «Украина», чистая нарядная публика, Прохоров, Акопов, Хакамада, Эрнст – герой года, герой вечера и до кучи герой еще каких-то симпатий, Марианна Максимовская, золотая с головы до пят. На сцене ведущая Ксения Собчак желает гостям приятного аппетита: «На столах черная икра, так сказать, фром зе боттом оф ауэр хартс». Милая самоирония. Все, как всегда. Отличие одно: премии оказались без денег, «Сноб» не нашел спонсоров.

Я чего-то не понимаю, друзья. Там же был полный зал спонсоров, все в ассортименте, начиная с Прохорова. Кажется, не самый бедный человек в России. Но всякое, конечно, бывает. Если нет денег, перенеси церемонию, отмени ее, наконец, если нет денег. А то выходит точь-в-точь, как в рассказе Веры Пановой «Сережа», где дядя Петя вручил маленькому Сереже торжественную конфетную обертку, золотую, как платье Максимовской. Развернул ее Сережа, а там ничего, пустышка.

«Дядя Петя, ты дурак?» – спросил Сережа.

29 сентября

Снос бронзового Ленина в Харькове оживил тему Мавзолея, и блогеры принялись обсуждать, хоронить Ильича или не хоронить. Труп, выставленный на всеобщее обозрение, по моим понятиям, должен оскорблять чувства тех, кто любит Ленина. А это не ко мне. У меня он ничего, кроме отвращения, не вызывает, и забота о его, наконец, захоронении – не моя печаль. Пусть новые левые, их сейчас с каждым годом больше, об этом думают. Понятно, что закапывание в землю должно пройти без гражданского противоборства и, главное, без крови. Если при этом столько же погибнет народу, сколько на похоронах Сталина, то пусть лежит дальше.