Книжные Черви

– Так это же хорошо, – тут же отреагировал Онегин. Однако все остальные молчали, и он неуверенно уточнил: – Или нет?

– Не совсем, – покачал головой Василий. – Как обычно, нам нужно найти её первыми и опередить наших противников, которые также за ней охотятся…

– Вот, кстати, об этом… – Припомнил Евгений. – Если я не ошибаюсь, в прошлый раз эта тема не получила у нас должного развития… Кто ещё охотится за этими жемчужинами? А главное – зачем?

– Те, кто хотел бы что-то изменить в своём мире и своей судьбе, – устало ответил Тёркин. – Мы уже вскользь говорили о них. Персонажи, считающие, что их авторы несправедливо с ними обошлись.

Онегин моргнул.

– Я… я не понимаю.

– Здесь всё просто, Женя, – вклинился Бендер. – Есть ли в твоей жизни что-то, что ты хотел бы изменить? Вот прям больше всего на свете? Представь: ты – всемогущ. Ты можешь останавливать войны, влюблять в себя кого угодно, даже возвращать к жизни мёртвых!

– Возвращать к жизни мёртвых? – изумлённо переспросил Евгений.

– Именно. Неужели ты не хотел бы вернуть своего друга? – продолжал искушать Остап.

Эта фраза уколола Онегина в самое сердце. Он много раз обращался в воспоминаниях к тому дню, когда погиб Владимир. Жизнь Евгения раскололась на две части в тот самый миг.

– То есть… я могу всё изменить?! Я могу сделать так, чтобы Владимир не умирал?! Как? Как я могу это сделать? – Онегин метнулся к Остапу и схватил его за руку.

Однако Вася строго посмотрел на него.

– Никак. В этом и есть главный обман этой женщины. Вот так-то она их и вербует…

– О чём ты? При чём тут вообще какая-то женщина? – окончательно растерялся Евгений.

– Я расскажу. – Маргарита снова уселась на подоконник и закурила. – Жила-была одна девочка, которая, уж не знаю как, получила в подарок жемчужное ожерелье. То самое ожерелье Калиостро, могущественный артефакт, способный воплощать героев книг в мире их создателей…

Евгений вдруг нахмурился.

– А я вот сейчас кое-что вспомнил… Василий в прошлый раз сказал, что жемчужина «овеществляет то, чего никогда не было». А потом Остап сказал, что есть множество параллельных миров, в которых герои книг живут и так, ещё до того, как про них напишут. Это как, друг другу не противоречит?

Остап улыбнулся.

– А ты всё-таки немного соображаешь. Но нет, не особо противоречит. Для своих вселенных мы – реальность. Для этой – вымысел, фантазия. А есть ли вообще во всей вселенной что-то реальное объективно – это вообще большой вопрос. Наблюдатель изменяет наблюдаемое, и всё такое прочее…

– Ясссно… – Медленно проговорил Онегин. – А кто он вообще такой, этот Калиостро?

– Говорят, что он был настоящим колдуном. Что мог путешествовать между мирами. Кто знает, может быть, и ожерелье – вещь не из этой реальности, – пожала плечами Маргарита.

– А он не может быть тоже выдуманным персонажем, ну, как мы? – предположил Евгений.

– Возможно, но этого мы не знаем, – ответил Тёркин.

Маргарита тем временем продолжала:

– Но мы точно знаем, что след, который ожерелье оставляло в истории, начинается с этого человека. До Калиостро никакого ожерелья в этом мире не было. Как этот артефакт попал к графу и для чего тот отпустил его свободно бродить по миру – неизвестно. Может быть, Калиостро хотел раздора и хаоса, а может, его просто позабавила мысль о том, что всё придуманное начнёт воплощаться. Он подарил это ожерелье императрице Екатерине II и пропал. Екатерина не стала никого призывать, скорее всего, она попросту не знала об этой способности ожерелья. Потом она передарила его одному из своих фаворитов, после чего несколько десятилетий ожерелье никак себя не проявляло. Мы предположили, что это из-за того, что всё это время ожерелье не оказывалось поблизости от человека, способного разбудить его силу. Однако потом оно попадает к молодой дворянке по имени Варвара Лутовинова…

Маргарита ненадолго умолкла, погрузившись в свои мысли.

– А дальше? – вывел её из задумчивости Евгений.

– А дальше… Ожерелье очень странная вещь, Женя. Оно одновременно и призывает в этот мир, и крадет из этого мира. Варвара, получив ожерелье, стала резко меняться в характере. Она вела себя, как настоящая императрица, жестокая и самовластная, любимой её фразой стало: «хочу казню, хочу милую». Ожерелье начало менять и саму реальность вокруг неё. Варвара уже не очень понимала, где настоящий мир, а где вымышленный, и много людей пострадало из-за её недуга.

– Я пока не очень понимаю, какое отношение всё это имеет к нам, – признался Онегин.

– Погоди, сейчас поймёшь, – отозвался Бендер. – Ты знаешь, что такое «прототип»?

Евгений фыркнул:

– Ну конечно! Я, всё-таки, дружил с Пушкиным…

– Фактически, ты с ним не дружил, – с сожалением проговорил Остап. – Ты веришь в это, потому что так написано в твоей книге. Но реальный Пушкин, доведись вам с ним встретиться, не узнал бы тебя, а если бы ты назвался – он бы тебе не поверил…

– Почему ты считаешь, что не узнал бы? – оскорбился за своего создателя Евгений.