Книжные Черви

– Ты уж мне поверь… – уклончиво ответил Бендер и поскорее сменил тему: – Так вот, прототипы. У многих литературных героев они так или иначе есть. Как правило, несколько. Это называется «собирательный образ».

– Представь себе, я знаю, – ядовито вставил Евгений, всё ещё обиженный. – Хотя всё равно не понимаю, как может быть какой-то там «собирательный образ», если мы существовали бы и так, даже если бы про нас не написали книжек…

– Ну, ты не забывай, что в нашей картине мира много теории, которую пока никак не проверить. Но авторы, ты знаешь, вольны влиять на жизнь своих персонажей очень сильно, хотя их власть над нами и не абсолютна. Некоторые герои имеют такую силу воли, что умудряются даже противостоять своим авторам, хоть это и редкость. Кое-кому удавалось даже из мёртвых воскресать…

– Товарищи, мы отвлеклись, – напомнил Василий.

– Ну да, – поспешно кивнул Бендер. – Словом, автор может наделить своего героя чертами личности знакомого ему реального человека из своего мира. Но бывает и так, что у какого-то героя только один прототип, и сам автор считает, что не выдумал этого героя, а написал с натуры, так сказать. Получается, что тут у нас автор уже не заглядывает в параллельный мир, а буквально пытается творить свою собственную реальность. Как правило, ничего интересного из этого не получается. Выходят скучные нежизнеспособные истории, и на этом всё заканчивается. Мы уже говорили, что над своей родной реальностью творцы не властны. Но в нашем случае всё происходит в непосредственной близости от ожерелья Калиостро, и это многое меняет… В общем, я не буду наводить ненужную интригу, скажу прямо: одним из сыновей Варвары Лутовиновой был писатель Иван Тургенев. Ты его явно не знаешь, он уже после гибели твоего автора известным стал. Но ожерелье, почувствовав близость творческого человека с сильным талантом, начало пробуждаться. Оно и до этого спало неглубоко, влияло же оно на Варвару ещё до рождения сына, но по мере того, как крепло и развивалось дарование Тургенева, проявляло всё большую активность. В какой-то момент это привело к тому, что произведения писателя, чьи персонажи в точности повторяли знакомых ему людей, начали влиять на его собственную реальность, что без участия ожерелья было бы совершенно невозможно. Миры – реальный и его двойник, вымышленный Тургеневым, начали как бы сливаться… Например, известно, что Иван с детства боялся своей матери, считая её тираншей. Также известно, что с годами характер Варвары Петровны портился всё сильнее. Но, вероятно, в какой-то момент на неё стал влиять тот образ, который написал с неё Тургенев. Поэтому тут мы имеем случай практически беспрецедентный: не персонаж воплотился в мире своего создателя, а настоящий живой человек, родившийся естественным способом, в какой-то момент превратился в персонажа со всеми вытекающими последствиями… Фух, у меня сейчас язык отвалится. Ты хоть что-нибудь понимаешь?

– Я очень стараюсь, – ответил Евгений, но Остап ему почему-то не очень поверил.

– Наш друг очень любит поболтать, – заметил Тёркин, глянув на Бендера с лёгким неодобрением, – но всё это можно было объяснить куда короче.

– Вот сам и объясняй тогда, – обиженно буркнул великий комбинатор и демонстративно вгрызся в новое яблоко.

– Словом, всё это привело к тому, что, когда пришло время, Варвара Петровна не умерла, как обычный человек, а переродилась в персонажа, для которого служила прототипом. Вместе с ней эта участь постигла ещё нескольких реальных существ, которых Тургенев описал в своих произведениях. Поскольку они стоят, так сказать, у истоков, то имеют некоторое преимущество перед прочими призванными, в первую очередь, конечно, по информированности. С них-то всё и началось…

Бендер дохрустел яблоком, отправил второй огрызок в мусорку и сказал:

– Сам теперь, думаю, понимаешь, что эту историю невозможно рассказать в двух словах. В общем, эта самая Варвара Петровна, также именуемая барыней, у нас, что называется, глава оппозиции. Пользуясь своим особым положением – первого воплощённого персонажа, да к тому же ещё отчасти настоящего человека – уроженца этого мира, она вербует отчаявшихся героев, очень сильно желающих изменить что-то в своей истории. Обещает им, так сказать, восстановление справедливости. Говорит, что, собрав всё ожерелье воедино, они смогут переписать свою судьбу. Они ей верят – а кто бы не поверил, находись он в отчаянном положении? Здесь у нас, если ты вдруг не знаешь, в основном главные герои, поэтому нам хоть и досталось, но на судьбу свою мы особо не ропщем. В лагере Барыни собираются по большей части персонажи второстепенные. С этими писатели церемонятся куда меньше, следовательно, и претензий у них больше…

– Но это на самом деле неправда? – жадно спросил Евгений. – Ожерелье на такое не способно?

Тёркин грустно покачал головой:

– Насколько нам известно – нет. В его силах, если собрать ожерелье целиком, отправить нас по домам. С этой целью, собственно, охотимся за жемчужинами мы сами.