Книжные воры. Беспрецедентная хроника расхищения библиографических сокровищ Европы

За Салониками закрепилась репутация интеллектуального центра, где встречались еврейская философия, классическая литература, арабская наука и гуманизм итальянского Возрождения. Высокообразованные раввины Салоников были востребованы по всей Европе.

Предпосылкой такого культурного расцвета стало экономическое процветание города, который был одним из главных портов Восточного Средиземноморья. Золотой век города пришелся на XVI столетие, после чего наступил упадок, который спровоцировали изменение торговых путей, религиозный раскол общества и постепенный распад Османской империи. И все же город оставался плавильным котлом культур, в сердце которого лежала культура сефардов. Несколько столетий Салоники оставались самым крупным еврейским городом мира. В XIX веке город пережил возрождение и оказался в авангарде промышленного развития Османской империи. Однако в то время на первый план вместо религии и культуры вышла политика. Свобода, общность и самоуправление, благодаря которым еврейская община Салоников стояла особняком, на рубеже веков привели к динамичному политическому развитию: в городе формировались профсоюзы, в изобилии печатались ежедневные газеты, формировались политические организации и ассоциации. Многие еврейские рабочие присоединились к социалистическому или синдикалистскому движению. В Салониках также получил распростри нение сионизм — накануне Второй мировой войны в городе функционировало около двадцати сионистских организаций.

Молодой Давид Бен-Гурион, который стал отцом-основателем Израиля, первым из многих приехал учиться в Салоники. Будучи восточноевропейским евреем, Бен-Гурион поразился увиденному в Салониках: эта культура совсем не походила на ту, в которой вырос он. В Салониках евреям не приходилось выбирать между ассимиляцией и изоляцией — они были вольны поступать так, как им вздумается. В Салониках «евреи занимаются всевозможными профессиями, — писал он в письме. — [Этот] еврейский город не похож ни на один другой еврейский город мира, даже в земле Израильской». Для него евреи Салони-ков стали воплощением «новых евреев», которых хотело сформировать сионистское движение.

Эрика Перахия Земур разложила на столе три пожелтевшие газеты. Одна была напечатана на иврите, другая — на французском, а третья — на сефардском. Все три газеты были изданы в Салониках и подчеркивали разнообразие политической жизни города на рубеже XIX и XX веков. В Салониках выходило больше газет, чем в любом другом городе Османской империи. Дом, где теперь расположен музей, когда-то занимала редакция одной из газет, которые лежали на столе, франкоязычной LIndependent.

«Эта газета, — сказала Земур, показывая на другую, — напечатана на испанском, но с использованием еврейского алфавита. До Второй мировой войны большинство евреев здесь говорило на сефардском».

Сама Земур входила в небольшое национальное меньшинство людей с сефардскими корнями, которые до сих пор живут в Салониках.

В 1900 году Салоники были плавильным котлом культур и этносов, население которого росло как на дрожжах благодаря быстрой индустриализации города. В то время восемьдесят тысяч проживавших в Салониках евреев составляли около половины населения города. Во вторую половину входили турки, болгары, армяне и сербы. Город был самым современным и индустриализованным регионом Балкан, но в то же время оставался частью политически нестабильной Османской империи. Когда в 1941 году в Салоники вошли нацисты, это стало точкой в долгой серии катастроф, которые разорили сефардскую общину города и впервые за сотни лет сделали евреев национальным меньшинством. Зондеркоманды Альфреда Розенберга также обнаружили, что многие знаменитые библиотеки города были уничтожены.

Восемнадцатого августа 1917 года над турецким кварталом Салоников поднялось облако черного дыма. Пожар начался с искры от кухонного очага, которая попала в груду соломы. В густонаселенном центре Салоников огонь быстро перекидывался с дома на дом. Британский журналист Гарри Коллинсон Оуэн писал, что море окрасилось в красный цвет, после того как от жара начали взрываться бочки с вином, а минареты города возвышались над пламенем, подобно «белым иглам». Он увидел «удивительную и пе-

чальную картину: люди в голос плакали, дома обру-шались, как только до них добирался подгоняемый ветром огонь, по узким улицам медленно двигались телеги и мулы с тяжелыми ношами».

Сильнее всего пострадали старые, вплотную застроенные улицы в порту, на которых находились редакции еврейских газет, школы и шестнадцать синагог, часть из которых была основана еще в начале XVI века. Пятьдесят тысяч евреев Салоников смотрели, как пламя пожирает их дома, имущество, магазины и лавки. В пожаре погибла даже прославленная библиотека Кадимы, где были собраны труды по еврейской истории.