Книжный клуб на краю света

– Может, надо перекусить? – просияв, Юсуф указывает на пять здоровых горшков, стоящих у стены дома у нее за спиной; в них, увивая настенные шпалеры, растут томаты. – Первые в этом сезоне, – с гордостью говорит он, срывая блестящий спелый черри. – Попробуй.

Дорис берет и пробует маленький плод, кисловатый и теплый от солнца.

– Очень вкусно, – говорит она, пережевывая помидорку.

Наполнив стеклянную вазочку, Юсуф ставит помидоры на стол перед Дорис.

– Возьми еще. Могу ли я предложить еще и чашечку кофе? Или нет, лучше свежевыжатый морковный сок с добавлением свеклы – он восхитителен.

От его энтузиазма Дорис не может сдержать улыбку. Видно, что он очень любит свой сад.

– Спасибо, не откажусь.

Юсуф исчезает в доме и скоро возвращается с двумя стаканами сока. Он усаживается рядом с ней и внимательно наблюдает, как она пробует напиток. Дорис осторожно отпивает глоток – сок намного слаще, чем она думала.

– Ты сам его приготовил?

– Конечно, – улыбается Юсуф. – Хотя должен признаться, что овощи покупные. Мои еще не поспели.

– И давно ты увлекаешься садом и огородом? – с любопытством спрашивает Дорис.

– Дома, в Турции, мой отец работал садовником, поэтому я научился с детства. Но когда переехал в Швецию, денег на собственный дом не было, так что мои дети выросли в многоэтажке в Мальмё на десятом этаже. Хотя, конечно, мы разводили огород на балконе, – смеется он.

Дорис кивает.

– А как получилось, что ты переехал сюда?

Юсуф отводит взгляд и утюжит носком ботинка стык между каменными плитками.

– Жена заболела, – отвечает он, понижая голос. – Я почему-то вообразил, что ей станет лучше, если сменить обстановку и поселиться поближе к природе. Мы переехали в Юсшер и занялись садоводством. Полагаю, это помогало справиться с навалившейся бедой. Нам было чем заняться, не зацикливаясь на одной болезни. Садовод все время при деле: выращивает и высаживает рассаду, разводит саженцы, подвязывает и поливает, собирает урожай и семена, обрезает, чтобы потом опять начать все сначала. – Юсуф вздыхает, и, когда их взгляды встречаются, Дорис замечает грусть в его глазах.

– Я думал, что выращенные своими руками ягоды, цветы и овощи взбодрят ее, – объясняет он. – И ей это нравилось, но вряд ли помогло. Элиф умерла во вторую зиму нашей жизни в Юсшере.

Дорис отпивает глоток сока.

– Грустно это слышать. Скоро полтора года, как скончался мой Йоран. Когда теряешь человека, которого выбрал на всю свою жизнь, чувствуешь себя оглушенным.

– Я пару раз встречал Йорана на заседаниях деревенского совета, – кивает Юсуф. – Он был очень доброжелательным.

– Да, это правда.

Юсуф поднимает свой бокал и, глядя ей в глаза, произносит тост:

– Выпьем за тех, кого нам так не хватает. – И Дорис соглашается.

Мгновение они сидят молча, потом в глазах Юсуфа загорается искорка:

– Мона рассказывала, что у вас есть книжный клуб.

– Да, все правильно. Я очень люблю читать.

– Я тоже, – улыбается он. – А ты читала что-нибудь из турецкой литературы?

– Кажется, нет.

– У меня есть потрясающая книга, которую я с удовольствием дам почитать.

Поднявшись, Юсуф исчезает в доме и возвращается с книгой в руках.

– «Имя мне – Красный», – говорит он, протягивая ей книгу.

– Звучит интригующе, – откликается Дорис, бегло просмотрев описание на задней стороне обложки. – Ведь Орхан Памук получил Нобелевскую премию по литературе, правильно?

– Да, в 2006 году, – ликующе отвечает Юсуф. – Мы устроили в его честь грандиозный праздник у нас дома. Нобелевский банкет на турецкий манер.

Дорис смеется. Радость Юсуфа заразительна, и его собеседница ловит себя на мысли, что за все время ни разу не подумала о странном хвосте, в который завязаны его волосы.

– Я очень рад, что ты зашла, – продолжает Юсуф. – Знаешь, я готовлю люля-кебаб – это такая разновидность турецких котлет, которые я собираюсь съесть с салатом из свежего картофеля, и на тебя тоже хватит. – Если, конечно, захочешь.

Дорис задумчиво перекладывает косу на другое плечо. Вчерашнее свидание закончилось настолько плохо, что Дорис решила никогда больше не принимать ухаживания мужчин, но это ведь не такая встреча? К тому же других планов на вечер нет. Она застенчиво смотрит Юсуфу в глаза и улыбается:

– С удовольствием.

39

Эви ходит взад-вперед по своей маленькой кухне. В глубине души она всегда знала: происходившее в Свободной церкви рано или поздно всплывет наружу, и все равно она не готова. От одной лишь мысли о том, чтобы выпустить на волю свои воспоминания, все сжимается внутри, и Эви с удвоенным усердием пытается от них отвлечься.

Она задумывается: как бы все складывалось, не пытайся она помочь девочкам из церковной общины? Удалось бы им с Матсом избежать косых взглядов и бойкота? Перестали бы им кидать записки с угрозами в почтовый ящик? И, главное, дождались бы другие мальчики Матса тогда у пирса, не ушли бы, не убедившись, что он вынырнул?

От последней мысли возникает острая резь в желудке. Эви останавливается, опершись о стенку. Она не хочет вспоминать тот день, а то внутри все оборвется.