Кочевник

Дорогая столица,
Воплощение сна! —
Я не мог окрылиться —
Не такой тебя знал.

Тут сподручней крутиться,
Тут нельзя созерцать.
Дорогая столица,
Тут влюбиться нельзя.
Милицейские «чистки» —
Этот город не звал.
Всё решает прописка:
«Где прописан?» —
«Москва».

Инфернальные дыры
Вездесущих метро —
Наполняют проныры
Городское нутро:
Мимы глухонемые
С проводками в ушах.
В этом городе мимо
Все куда-то спешат.
Полуспящие зомби,
Как плоды колдовства…
Этот город особый,
Он не знает родства.

Ты исполнена спеси —
И толкают – «Беги!»
И бандитские песни,
И бандитский прикид.
Стали вывески ярки,
Начинают душить —
Мировые стандарты
Не для русской души.

Ты же вытянешь жилы,
Каждый день —
На износ.
Мы навеки чужие,
Мы навеки поврозь.
Нам с тобою не слиться,
Нам сродниться – едва…
Дорогая столица,
Золотая Москва.

«Ах, Париж, мой Париж…»

Ах, Париж, мой Париж —
Ты во мне от бульваров до крыш.
Я приеду, однажды, потом,
Без шарфа, нараспашку пальто.

Ах, Париж… Часто вижу во сне:
На Монмартре подтаявший снег,
И спешат пешеходы твои,
И картаво кричат воробьи…

Ах, Париж, мой Париж —
Нынче в листьях осенних горишь.
В этот вечер, скучая под дождь,
Ты меня представляешь и ждёшь…

Ах, Париж – по открыткам, кино
Мы знакомы с тобою давно —
Нас свели Ренуар и Дега.
Ты узнаешь меня по стихам.

Ах, Париж. «Прилетай, не грусти,
Над каштанами вечер и тишь,
Под каштанами – тени двоих…» —
Мне звонили трамваи твои.

Ах, Париж! Ах, Париж…
Ты меня в огоньках раствори —
Опьянев, я шепну, поклонясь:
«Монпарнас, мой высокий Парнас…»

Ах, Париж. Через несколько лет
Я закончу последний куплет,
И однажды укроюсь в земле
В одиноком своём корабле.

И тогда, под последний портрет,
Пусть напишут: «Последний ПОЭТ».
Пусть добавят: «…влюблённый в Париж».
Мой Париж, от бульваров до крыш.

Башня и Нотр-Дам-де-Пари —
Мы в разлуке. Но всё до поры:
Шарф забуду, наброшу пальто
И приеду. Однажды.
Потом.

«Зимний вечер в незнакомой тихой Ялте…»