Код Розы

Нокс рассмеялся, но Бетт дернулась, как от удара.

– Не говори так. Неужели это настолько серьезно, что…

– Рак лимфатической системы, моя дорогая. Первую операцию я перенес в тридцать девятом, аккурат перед тем, как отправиться на встречу с польскими криптоаналитиками. Мы тогда решили собрать воедино все, что знаем об «Энигме». – Он улыбнулся. – Ну, не грусти! Вот отдохну, съезжу в круиз и стану как новенький, увидишь.

Бетт в этом сомневалась. Он выглядел таким больным… Ужасно, что посреди охватившей мир войны, когда столько людей гибнет под бомбами и на полях сражений, еще существуют обычные болезни. Возможно, не менее ужасно было то, что она так сокрушается о смертности одного-единственного человека, когда каждый день множество других лишаются жизни, – но она ничего не могла с собой поделать. У нее вырвалось приглушенное рыдание.

Дилли дал ей носовой платок и отошел к стене библиотеки со своей стопкой бумаг и роддов, позволяя ей прийти в себя. Он нажал на дубовую панель, и та открылась. В стене обнаружился небольшой сейф.

– Я соблюдаю меры предосторожности, и Тревис позволяет мне брать домой все, что потребуется. В основном донесения из той или иной необычной радиосети, у вас на них нет времени. – Он убрал в сейф стопку бумаг, начал было закрывать дверцу, но снова заглянул внутрь и достал курительную трубку, радостно пробормотав: «Вот где ты прячешься!» Затем он запер сейф ключиком, который носил на часовой цепочке, и вернул на место дубовую панель. – Нельзя ведь, чтобы разведданные валялись по всему дому, пусть и в такой глуши, как Бакингемшир! А теперь рассказывай – как ты взломала GGG?

Глава 33

ИЗ «БЛЕЯНЬЯ БЛЕТЧЛИ». ФЕВРАЛЬ 1942 ГОДА

Какая новобрачная амазонка из БП мчится прямо сейчас в северном направлении, чтобы провести романтический уик-энд в Озерном крае в обществе своего мужа, военного поэта?

Редакция ББ позволит себе посоветовать героине заметки захватить на всякий случай томик Вордсворта… (Кстати, вам не кажется, что всей этой теплой компании из Озерной школы следовало поступить на приличную службу, а не городить чепуху о нарциссах?)

Маб Грей. Новое имя наводило ее на мысли о героинях сестер Бронте – из тех, что бесстрашно штурмуют холмы. «Что ж, – подумала Маб, – однажды и я буду разгуливать по холмам». Фрэнсис говорил, что его дом стоит на окраине Ковентри, почти в сельской местности. Маб вообразила, как они идут по залитой солнцем лужайке, в руках корзина для пикника, а Люси бежит впереди, запутываясь в золотистых зарослях дрока. «А как, собственно, выглядит дрок?» – задумалась прожившая почти всю свою жизнь в Лондоне Маб. Кто его знает, но звучит, во всяком случае, красочно.

Стылое купе было битком набито солдатами, зазывавшими ее пропустить стаканчик в их компании. Серый ледяной дождь хлестал по окнам вагона. «Интересно, – подумала Маб, – в Озерном крае всегда так мокро?» Поначалу она предложила Фрэнсису встретиться в Ковентри, однако свежеиспеченный муж вежливо, но твердо отклонил эту идею. «Не хочу приводить тебя в наш дом, пока мы не сможем поселиться там вместе, – сказал он по телефону на прошлой неделе, когда выяснилось, что в конце месяца они смогут провести вместе целых тридцать шесть часов кряду. И добавил: – А как насчет Кезика? Это крохотный городок в Озерном крае».

Маб покрутила на пальце золотое кольцо, все еще жалея, что едет не в Ковентри. Пройтись бы по дому, который однажды станет их семейным гнездом, – быть может, тогда она почувствовала бы себя более… замужней.

Они жили в каком-то странном подвешенном состоянии, ни здесь ни там. Безумная свадьба в Лондоне, поспешное прощание на Юстонском вокзале, откуда Маб вернулась в Блетчли вместе с Озлой и Бетт, а Фрэнсис отправился в очередную командировку от министерства иностранных дел. Они решили, что ей нет смысла селиться в его комнате в лондонском пансионе для приезжих, – он ведь все равно почти постоянно либо пропадал на службе, либо уезжал по делам, а Маб тоже ждала важная работа.

– Да и лучше тебе оставаться в Бакингемшире, где безопасно, а не в Лондоне, – сказал тогда Фрэнсис. – Правда, бомбят теперь меньше, но никто не может гарантировать, что люфтваффе не взбредет в голову снова сюда сунуться.

Брачная ночь в «Кларидже» пока оставалась единственной, которую им удалось провести вместе. Иногда они встречались в лондонских пригородах, а то и в станционном буфете, чтобы выпить чаю либо не то пополдничать, не то поужинать вместе, но и только. Уж чего Маб не ожидала, это того, что после бракосочетания их жизнь пойдет, в сущности, как прежде.