Кодекс боя

Ближе к стадиону они миновали караван даймё, запряженный бригадой грантов, плечистых тягловых мужчин, чья работа заключалась единственно в том, чтобы возить своих господ по городу. Хотя в распоряжении даймё имелись и транспортные мехи, многие из них предпочитали привлекать к себе внимание пышным караваном с тягловыми грантами, куртизанками и вооруженными мерками.

Самого знатного даймё, ехавшего обычно в середке каравана, защищал от улицы полупрозрачный заряженный колпак.

Из-за стекла за уличной суетой наблюдал мужчина с глубокими черными глазами и голубыми прожилками вен на лице. Глядя на него, Мюррей задался вопросом: а смог бы он, рассчитав правильный момент, пробить стекло кулаком и размозжить череп хрупкому созданию? При мысли об этом сердце забилось чуточку быстрее.

Хотя Эзо давным-давно завоевало Глубь, Мюррей знал, что настоящими хозяевами здесь, внизу, остаются могущественные лорды-даймё. Не подчиняющиеся никому, они управляли притонами и «Домами куртизанок», контролировали торговлю стимуляторами и нелегальную добычу ископаемых. Они предпочитали держаться в тени, нанимая гриваров сражаться за их интересы.

Один такой наемник из охраны подозрительно посмотрел на Мюррея. Выглядел он как гривар, но в руке держал оружие – толстый стальной стержень с грозно пульсирующей голубой нитью накала. Мюррею случалось испытывать на себе действие усиленного ауралитом разрядника. При малейшем контакте с ним человек падал на землю, поджимал ноги и сворачивался в клубок.

– «Ни инструменты, ни технологии», – проворчал Мюррей.

– Отвали, старик. – Мерк поднял оружие. – Лорд Мамару не будет возражать, если я немного тебя поджарю.

Мюррей не спускал с него глаз, пока процессия не завернула за угол.

Подойдя к бурлящей площади перед «Лампаи», Мюррей свернул с главной улицы в переулок, огибавший стадион.

Сего не спрашивал, куда они идут, но было видно, что ему все интересно, что он жаждет знаний. Мюррей вел себя точно так же, как Коуч, когда впервые отправлялся с командой в поездку по Эзо или в чужие земли, за границу. Все было новым, удивительным, уникальным.

Мюррей планировал доставить парнишку прямиком к Андерсону, в глубине души надеясь, что Лейна напечет своих знаменитых пирожков. Уж они-то определенно лучше зеленого месива, которое в «Талу» называют едой.

Но потом Мюррей решил первым делом отвести Сего туда, где и сам не был давным-давно.

Шум толпы постепенно стих. Старый гривар и Сего молча шагали по узкой тропинке к холму Деймонс, крутому склону, ведущему к дальней стороне степи.

В самом начале своего Пути Мюррей взбегал по склону Деймонса, тренируя выносливость. Легкие горели, но он делал это нарочно, рассчитывая, что в круге будет легче. Теперь, в преддверии боя с Драгуном, Мюррей хотел еще раз испытать себя.

– Готов немного поработать? – Мюррей посмотрел на своего юного спутника.

Сего молча кивнул.

Взбегая по склону, Мюррей пытался думать о Драгуне. Хотя две недели занятий с Андерсоном не прошли даром, он все еще не набрал той формы, которая позволила бы на равных сражаться с молодым, быстрым гриваром.

Он попытался вообразить предстоящий бой, и сердце заколотилось. Льющийся из громадных излучателей спектральный свет. Неистовствующая толпа. И два гривара в круге. Трепет и предвкушение, пощипывание в животе, сменяющееся эйфорией. Восторг, наполняющий грудь, разливающийся по рукам и ногам и влекущий навстречу противнику.

Склон резко ушел верх, скрывая раскинувшуюся за ним степь, и Мюррей прибавил. Рядом с ним Сего, похоже, думал о том же – достичь вершины. Глаза у парня горели; чтобы не отстать, ему приходилось делать два шага на каждый шаг Мюррея.

Они уже мчались изо всех сил – по каменистому склону, вверх и вверх. Мюррей ощущал напряжение во всем теле, даже слышал скрип суставов, но ноги работали быстро.

Измотанный, на пределе сил, Мюррей осознал: что-то изменилось. У него появилась цель, и он шел к ней. Он хотел сражаться. Рядом с ним бесстрашно, но не забывая смотреть под ноги, взбирался на холм мальчишка.

Штурмуя склон, они оставляли за собой лавину щебня и песка.

Последний участок подъема оказался самым крутым, и приходилось опираться на камни, чтобы сохранить равновесие на пути к вершине.

Мюррей чувствовал: тело хочет сдаться, прогнуться, как старая крыша, отслужившая свое и готовая рухнуть под тяжестью накопившейся усталости. Вот только Драгун не будет таким уступчивым, как этот холм. И свободу для Сего уступчивостью не купишь. Ради него необходимо все преодолеть, перенести страдания и боль.

С выдохом из груди вырвался глубокий, протяжный вой.

Достигнув наконец вершины, Мюррей упал на колени. Грудь вздымалась и опускалась, как кузнечные меха, пытающиеся поддержать угасающий огонь. Сего стоял рядом – дыхание тяжелое, но спокойное.

– Бывало легче, – пропыхтел Мюррей.

Они огляделись. Отсюда, с вершины холма Деймонс, им открывался уникальный вид на Подземье.