Кодекс боя

Еще один чистосвет. Ну конечно, подумал Сего. Кто же еще, кроме чистосвета, выращенного для одной-единственной цели, мог занять первое место?

Толпа расступилась, и из глубины зала вышел мальчик с запомнившейся Сего бритой головой. Тот самый, который молча сидел у стены перед началом Испытаний.

Кори Шимо не был похож на других детей из Двенадцати Домов. На нем была простая одежда, белые штаны и туника, а не дорогой наряд, как у других стоящих на платформах чистых.

Сложен он был атлетически – высокий, с длинными руками и ногами, – но ничто в нем не выделялось, не бросалось в глаза. Он не был великаном, как Джоба Маглин, не обладал точеной фигурой, как Грифин Тергуд. Он выглядел, можно сказать, обычным, даже невзрачным. То же самое Сего сказал бы и о себе.

Сего был не единственным в своем замешательстве. Остальные чистосветы, кажется, тоже не ожидали такого результата. Многие из них смотрели на победителя так, словно пытались увидеть в нем своего.

Пройдя вперед, Кори встал рядом с Сего на первой платформе. Он не выглядел ни счастливым, ни печальным; скорее, напоминал человека, который только что поднялся с постели и раздумывает, что бы съесть на завтрак.

Тишину нарушил шепот Эона:

– Я представляю вам новый класс Лицея – первый уровень.

В течение часа толпа, собравшаяся в ротонде «Валькирии», рассеялась. Остались только двадцать четыре новых лицеиста и профессор Мак Тефо.

– Я разберусь во всем, малыш. – Подойдя к Сего, Мюррей крепко сжал его плечо. – Тебе сейчас нужно сосредоточиться на занятиях.

Сего не знал, что ответить. Стоит ли копаться в прошлом? Может быть, оставить все как есть, забыть, откуда он, где его дом? Так и не найдя ответа, Сего сказал лишь:

– Спасибо, Мюррей-ку.

Старый гривар повернулся и вышел из зала.

В ожидании дальнейших событий трое друзей стояли у колонны. Дозера распирало от радости и возбуждения, тогда как Коленки по-прежнему молчал, замкнувшись в себе. Сего понимал, что время расспрашивать друга-вентурийца о случившемся в симуляторе еще не пришло.

– Как думаешь, спать будем в одной комнате, как в «Талу»? – спросил Дозер.

– Не знаю, – пожал плечами Сего. – Надеюсь только, что не попаду вместе с этими.

Чистосветы, сбившись в кучку, оживленно что-то обсуждали. В центре этой компании гордо возвышался Грифин Тергуд. Стоявший рядом Шиар шептал что-то ему на ухо. Шакал уже спешил выказать преданность новому хозяину. Остальные ребята рассеялись по залу, как оторванные от материка островки.

Особняком от чистых держалась Солара Халберд. Вид у нее был боевой – подбородок выпячен, кулаки сжаты, как будто она только и ждала повода затеять драку.

Самый маленький из двадцати четырех, темнокожий десовиец по имени Абель, мало-помалу подтянулся к великану Джобе. Из-за разницы в росте эти двое напоминали ребенка и родителя, хотя по годам Джоба был самым младшим в классе. Абель говорил что-то вполголоса, Джоба слушал, и странная улыбка на его лице растягивалась еще больше.

Лучший из избранных, Кори Шимо, сидел, скрестив ноги и закрыв глаза, у колонны, как и в тот день, когда Сего увидел его впервые. Другие мальчики время от времени настороженно поглядывали на чистосвета-одиночку.

– А теперь заткнитесь и постройтесь! В шеренгу! У стены! – скомандовал вдруг профессор Тефо.

Мальчики быстро построились, причем чистые постарались встать рядом.

– Я профессор Мак Тефо. – Завладев их вниманием, преподаватель понизил голос. – Как сказал командор Эон, добро пожаловать в Лицей. – Он прошелся вдоль строя, поглаживая колючий подбородок. – В этом самом зале башни «Валькирия», где вы стоите сейчас, тридцать с лишним лет назад стоял в шеренге и я. Мне не терпелось – как, уверен, и вам сейчас – поскорее взяться за учебу. Я помню тот день так, словно это было вчера. Вижу здесь много усталых лиц. – Тефо остановился перед Коленками, который почти привалился к стене. – Думаешь, тебе нелегко пришлось на Испытаниях? Когда поступал я, никакого симулятора и в помине не было. Все было реально, как удар по яйцам. Мне вдребезги разбили колено. Попал под парня шестого уровня, большого любителя отрывать конечности у новичков. Но я тогда даже не пискнул, так что никаких жалоб, мол, из-за сима у тебя разболелась голова. Понял?

Так вот, как я уже говорил, на протяжении веков в Лицее многое оставалось неизменным. И есть две вещи, которые наверняка не изменятся в ближайшее время. Первое: все ученики здесь в равном положении. Мне наплевать, кто чей сын или дочь и кто чем занимался до того, как попал сюда. Вы все будете бороться в одних и тех же кругах. Усердная работа, учеба, совершенствование – вот что здесь важно.

Некоторые чистосветы с усмешкой покачали головой.