Кое-что об архимагах

- Если там ангел, деду нужно гораздо больше имен, - мельком глянул тот на нее. - Имя ангела, имена пленителя и всех, кто к этому причастен. Причем, узнать все это желательно очень быстро. Потому что мы по неосторожности убили сторожевого пса.

- Ты убил.

- Вообще, это сделал дед.

- Но разбудил - ты!

- Но съели мы его вместе, - слитным движением Фил поднялся на ноги. - Это место перестает быть безопасным. Рекомендую покинуть его как можно быстрее.

- Дед все равно найдет тебя и убьет.

- А я, - замер и ощерился улыбкой парень. - От него бегать не собираюсь. Я, наоборот, помогу ему с поисками, моя дорогая. И тогда мы вместе с ним станем охотиться на тебя.

- Он тебя ненавидит. Вы никогда не договоритесь.

- Милая. - Вздохнул Фил, глядя на нее серьезно и с легкой грустью - Как-нибудь подумай, почему моего великого предка так легко пускают в ад - на любой его круг, словно к себе домой. Но никогда не приглашали на небеса.

- Потому что бездна его боится.

Фил посмотрел по сторонам, оторвал невзрачный цветок и поднял его на уровень лица, вглядываясь в соцветие.

- Почему мой предок, убийца миллионов и победитель Тьмы, палач друзей и легенда Света, все еще жив? - Перевел он взгляд на Аркадию. - И на что он готов пойти, чтобы освободить ангела и заслужить себе рай?

Глава 18

Вслед за тем, как уйдут люди с кладбища, забывая о прошлом мертвецов, а храмовый служка, до того старательно рассаживающий семена растений у могилы, торопливо и равнодушно плеснет их сверху и побежит их догонять.

И после того, как уйдет нестойкой походкой мудрый, но ныне молодой архимаг - а исчадие тьмы, приходящееся ему родичем и ровесником, деловито отряхнется и энергичным шагом уйдет по своим делам.

Вот тогда вернется одиночество - единственно верное Аркадии и способное хранить секреты.

Мир вокруг, впрочем, тоже не любил посторонних - в ее одиночество возвращались птицы, спугнутые шумом. Что-то зашелестело в траве, а в дальнем углу кладбища настороженно приподнял уши небольшой серый зверек. Осторожность и страх были основой выживания. И как бы кто не храбрился в этом селении, глубоко внутри каждый согласится, что это верно и для них - когда придет чудовище, они замрут в ужасе, боясь пошевелиться.

В этот раз чудовищ было три, и подкрались они максимально близко. По счастью для местных, охотились трое друг на друга.

Аркадия долгим взглядом глянула в ту сторону, куда ушли два родича. Поправила полу платьица - серого и грубого, с нескладными швами, но чистого и приятного для кожи. Повела головой к плечу, словно прислушиваясь, и даже вобрала воздух носом - ветер дул с той стороны.

А затем, совсем по-девчачьи крутанувшись на пятке правой ноги, расставив руки, довольно улыбнулась и направилась к могиле, чуть подпрыгивая на каждом втором шаге. Легкость нового тела пьянила - так, впрочем, почувствовал бы себя всякий, окажись вдруг в три раза легче и сохранив прежние мышцы.

Мощь, доставшаяся по праву рождения, распирала изнутри, требуя применения - связки и тело вскоре подстроятся, преобразовав внешность под желаемый облик.

Мощь, которую она ненавидела и боялась, стеснялась и пыталась лечить, считая, что ее облик с плетью и когтями в отражении зеркал - суть боевого заклятия недругов. Не важно, что говорил отец - там, где выгода превыше любой правды, в переплетении слов затеряется истина. Они говорили, кровь демона - но равно не такая же кровь у череды благородных предков, которым повезло остаться людьми, а не тварью, которую ненавидели учителя и наставники, посвященные в тайну, натаскивая на кровь и войну? Благородство и внешнее благополучие, пышные торжества и драгоценности - платой за боль и косые взгляды даже от самых близких. Ради чего?

Любимой дочери не нужно быть боевым магом - империя сильна легионами и магическими гильдиями. Но где та любовь, когда хилый настил крыши рвали волки, а от страха онемело горло? Почему первое отцово нежное слово - после сердца, собственноручно выдранного и принесенного в платке?

И как не начать ненавидеть демона в себе, если все вокруг горят этой ненавистью столь сильно?

Побороть это в себе было сложно - даже после того, как она научилась получать из этого пользу, тихонечко перемещаясь по полю интриг к последней линии на доске - там, фигура обретает волю двигаться гораздо свободней. Некоторые резкие маневры в тайне от отца и славные приобретения, сменившие старых хозяев, этому должны были поспособствовать в решительной мере.

Но потом Аркадию отправили на юг, в посольство, нахально требовать территорий и чужих городов. В империи полагали, что южный сосед слишком долго полагался на имя монстра, проживающего затворником в своем дворце, опрометчиво пренебрегая расходами на армию и флот. Однако осталось ли от старого пугала что-то кроме имени? Легенды стареют и впадают в маразм, а всем известная отрешенность от людских проблем давно звучала призывным горном для полководцев.